не делало приятнее ощущения от пробившего голень куска древесины. Слава богам, кость кажется не задета. Благоразумно решив не шевелиться до ухода неизвестных, и очень обрадованный, что добивать его таки не стали, Артур осторожно сел. Нога недовольно отозвалась, заставив его зашипеть от боли. Рыча и ругаясь, он осторожно отпилил от болта длинную часть, которая могла бы помешать передвижению. Вытаскивать весь болт целиком он опасался. Истечь кровью в этом вонючем отстойнике было для него наименее желательным концом. Он мог помочь себе с помощью силы «мифа», но вот заниматься самолечением в том же самом месте, где из за банальной неосторожности тебя подстрелили какими то минутами ранее... было бы очень глупо. Осмотревшись, он тут же заметил путь наверх. Да, спрятаться в каком нибудь закутке на поверхности. Сейчас это звучало не так уж и глупо. На поверхности хоть есть этот самый закуток, а тут прямые коридоры с редкими поворотами, по которым бегают вооруженные арбалетами солдаты, и еще бог весть кто. Отличное место для одноногого парня. Однако было одно маленькое «но». Путем наверх были вбитые в стену скобы, уходящие наверх, к такому же люку как тот, в который он залез изначально. Тоже не сахар в калечном состоянии. Сжав зубы, он подтягивал себя наверх, помогая здоровой ногой. Метр за метром, вожделенная поверхность приближалась. С трудом он приподнял крышку люка, сдвигая ее в сторону. Процесс был очень неудобный, так что пришлось использовать в качестве рычага кинжал. К счастью сталь это издевательство выдержала, не сломавшись и не погнувшись. Недурное оказалось оружие. Последний рывок, и Артур высунул голову на поверхность, осматриваясь. И тут же натыкаясь взглядами на разбросанные вокруг тела. Площадь была буквально залита кровью. Десятки, если не сотни тел, лежали вокруг. Были среди убитых и солдаты, но большинство явно представляли мирное население. Картина открывшегося зверства поражала. На месте городского казначейства, внушительного здания, в котором была сосредоточена основная деловая активность Альгейза, находилась куча бесформенных руин. Прочие здания вокруг площади также были не в самом лучшем состоянии, но сама площадь, и расположенное в ее центре лобное место, были как ни странно целы. По ним не пришлось ни одного удара таинственных культиваторов, решившихся на столь ужасающие действия. Мальчик полностью выбрался из люка, и пополз, пачкая одежду в крови. Оставаться на площади было нельзя, внизу тоже, а значит нужно найти тот самый вожделенный угол, и спрятаться там до поры до времени, залечивая раны. Одно из зданий было разрушено лишь частично. Шикарный трехэтажный особняк выглядел так, будто половину его кто то слизнул, не оставив и следа от кирпичной кладки. Обнаружив приоткрытую дверь в полуподвальное помещение, оказавшееся кладовкой, Артур заполз внутрь. В кладовке пахло копченым мясом и сыром, что давало некоторую надежду на приятное времяпрепровождение. Сотворив совсем крохотный светляк, Артур осмотрелся. В помещении, едва ли два на два шага, стояли несколько массивных бочек. Явно не пустых. Несколько пустых ящиков, пара корзин забитых соломой, под которой явно что то скрывалось и конечно же, прекрасно завершавшие картину куски мяса и колбасы, свисавшие с крючьев под потолком. Заблокировав дверь кинжалом, Артур аккуратно уселся у стены, и еще раз осмотрел пробитую ногу. Даже прикосновения к древку причиняли боль, но иного выхода не было. Схватив болт за заднюю часть, Артур со всех сил дернул ненавистный предмет. И тут же отключился от пронзительно яркой вспышки боли. В забытье пробыл недолго. Очнувшись, посмотрел на место ранения. Своим отчаянным рывком он почти полностью выдрал инородное тело, вызвав довольно сильное кровотечение. Накатывала неприятная слабость, и что-то подсказывало, что она может закончиться для него самым неприятным образом. Сконцентрировавшись, насколько состояние вообще позволяло это сделать, Артур выпустил сформировал сгусток «мифа» и попытался придать ему форму. Лечебные формирования явно не являлись сильной его стороной. Буквально запихнув энергию в кровоточащую рану, он удерживал ее там, молясь неведомо кому чтобы «миф» сделал свое дело правильно. Вскоре полегчало, хотя слабость никуда и не делась. На месте раны остался уродливый шрам, и нога гудела. Стоять на ней нормально получится еще не скоро. К тому же после применения такого объема силы ожидаемо накатил голод. Это убежище было очень неплохим. Однако у него был неприятный недостаток. При огромных запасах всевозможного продовольствия, которого мальчику хватило бы на десяток дней, в убежище совершенно отсутствовала вода. Были правда несколько массивных бочек. Но вряд ли кто то будет хранить в такой кладовке чистую простую воду. Для аристократов такой напиток слишком уж прост. В корзинах, помимо соломы, тут же приспособленной под лежанку, лежали запечатанные в воск сырные головы. Невероятная надо сказать роскошь. Вырезав ножом несколько кусков сыра, Артур с наслаждением впился зубами в солоноватое яство. Как давно он не пробовал ничего подобного? Уж и сам не помнил. Всяко больше года. У одной из бочек имелся краник. Дорогое, надо сказать, удовольствие. Однако содержимое разочаровало. Из краника потекло дорогущее, и совершенно бесполезное в нынешней ситуации, подсолнечное масло. Такая бочка стоит золотых тридцать, не меньше. Было бы теперь кому их за нее дать. В лучшем случае просто растащат мародеры. Свернувшись клубком на соломе, Артур начал погружаться в сон. Что то частенько он начал в последнее время спать, мелькнула на задворках сознания мысль. И все погрузилось во тьму. *** Уставы боевой секты строги. Каждое утро послушники поднимаются за час до восхода, чтобы убрать тренировочную площадку и обновить энергию «мифа» в освещающих коридоры лампадах. Много способностей на такие манипуляции не надо. Созданные лучшими чародеями артефакты поглощают передаваемую им силу, и сами преобразуют ее в нужную форму. Через час после восхода поднимаются старшие культиваторы, и вся секта обедает, под речитатив главы секты, наставляющий молодое поколение на путь истинный. А после распорядок слишком уж прост и однообразен, даже для этого сурового места: тренировки, еда, медитации, снова тренировки, снова еда, вечерняя медитация и наконец, измученному телу разрешают отойти ко сну, лишь затем, чтобы снова встать по темноте, и перезапустить этот цикл. Посвящение почти всего времени тренировкам дает свой эффект, но немногие способны выносить такое. Многие ломаются, и уходят. Их никто не держит. Цель секты воспитать, пусть и немногочисленных, но культиваторов, способных внушать страх и уважение в противников на бесчисленных полях сражений по всему миру. Он сидел на небольшом балконе, и созерцал как краешек солнца медленно выползает из за горизонта. Несмотря на то, что после получения железного ранга он перешел из разряда послушников, в разряд старших членов секты, привычка вставать до восхода никуда не делась. Внизу, во внутреннем дворе, юноши подметали скопившуюся за вчерашний день пыль. Его могучее тело уже хотело размяться, но личного тренировочного покоя ему не полагалось, а мешать убирать общие площадки было бы несправедливо по отношению к младшим. Место, куда его ранили в той давней битве, все еще ныло. И следа уже не осталось от самой раны, а боль душа забыть никак не хочет. На его коленях лежал свиток, содержащий новую технику, подарок от главы секты ко дню прорыва на новый уровень. На самом деле эту технику, называвшуюся «Тело Демона Времени», могли культивировать даже начинающие практики. Но в этом была заложена большая опасность. При использовании, техника расширяла душу, делая это с невероятной скоростью, но одновременно она поглощала энергию. Сосуд расширялся, но одновременно с этим пустел, и если у культиватора не находилось достаточно силы, чтобы проскочить опасный порог, его душа опустошалась и он навсегда лишался возможности практиковаться. Он не знал пока, стоит ли применять что то столь опасное. Глава секты доверил выбор пути ему самому. Еще раз посмотрев на символы, он наконец на что то решился, и погрузился в глубокую медитацию.