— Тьфу ты, Оль. И ты туда же. Была я там под комплексом. Старое барахло, бэушное оборудование. Склад короче.
— Ага. Рассказывай. Была она. Там подземные катакомбы, чтобы обойти, нужно пару дней потратить. Это тебе не погреб с соленьями, не овощехранилище.
— Господи, спаси!
Моя остановка. Я вышел, сделав голосовую заметку в телефоне:
«Свинокомплекс не свинокомплекс. Узнать подробнее!»
День 1.3
Вновь перед вокзалом.
У ларька женщина снимала с цепи рекламный штендер про экскурсии.
— Погодите, я только приехал и хотел бы прокатиться! — обратился к ней я.
— Сегодня не повезут. Посмотрите на небо. Тьма растекается, никто не поедет.
Мы оба подняли головы и уставились на алый «потолок».
— Еще же рано… Март.
— Я при чем? У них спрашивайте!
Женщина взяла штендер под мышку и понесла в ларек.
— Стойте. Пожалуйста. Что здесь происходит? Я как дебил не могу связать все воедино. Только хожу и задаю одни и те же вопросы.
— Вам никто не ответит на этот вопрос. Жизнь, наверное.
— Колу-то у вас купить до заката можно?
— Можно. Этого добра навалом. Но лучше вон возьми наш, там сахара поменьше, — продавщица ткнула пальцем в стекло, указав на бутылку с выгоревшей этикеткой.
Как я представлял себе поездку? Встреча с Саней, сразу до «Пункта N», затем встреча с дамой, утверждающей, что она и есть Иноплане-Тянка. Господи, какой бред. По факту все оказалось еще бредовей. Весь travel trip по Елейску — ощущение квеста для меня одного.
Ладно хоть в городе можно было купить булочек с помадкой и корицей. Наверное, не все так плохо раз варят кофе и продают вкусные завитушки.
Прозвон номеров я начал с цифры «0» и жадного укуса булки. Стоял, прислонившись спиной к киоску, ел, пил «Байкал» и звонил.
«0». Абонент не отвечает.
«1». Был послан на три буквы.
«2». Послан примерно туда же, только в женские гениталии.
«3». Занято.
«4». Я думал, попал по адресу, но вместо этого прослушал лекцию, что нам блогерам надо на завод и вообще мы (почему-то) нетрадиционной ориентации, сидим на шее у родителей.
«6». Бинго.
«Последние цифры „696“. Пойдет. Мы не верим в предрассудки!»
— Приезжайте, конечно. А смысл мне вас дурить? Вы вообще первый позвонили. Да, все оттуда. При встрече расскажу. Для одних мусор, может для вас станет чем-то полезный, — сиплым голосом уверял меня мужчина на другом конце провода в реальности имеющихся у него артефактов. Я сомневался. — Только, молодой человек, поторопитесь. Судя по звуку ветра, вы сейчас на улице и сами видите какое небо. Не хочу вас пугать, но…
— Но что?
— Но поторопитесь все же. Я скину вам адрес в этот… как его? С зеленой иконой!
Пару минут ожидания. Входящее сообщение. «Улица Гагарина, ⅓, квартира 69. Домофон работает через раз».
Я засмеялся в голос, не выдержав сюра, в который вляпался всеми конечностями. Решил больше ни с кем не разговаривать. Каждое услышанное здесь слово или рассуждение — это какие-то бредни.
Показал адрес водителю, сделал музыку громче и откинулся на сидение. Две песни до пункта назначения. Если бы мне выпал саундтрек из X-files, я бы не удивился.
Небо переливалось от темно-красного через оранжевый к желтому оттенку. И обратно. Я знал, что такое явление часто встречается в локациях с высоким загрязнением воздуха. Пыль, дым, водяной пар усиливают рассеивание света. Так-то оно так. По теории. А на практике — жуть жуткая. Апокалипсис сегодня.
Не выдержал, спросив таксиста:
— У вас всегда так?
Тишина.
— У вас, говорю, здесь часто такой закат?
Водила замычал, и я провалился со стыда, поняв, что меня везет слабослышащий. Табличка же на подголовнике переднего сидения. Дебил я.
У нужного подъезда с разноцветными баночками спиртного терлись подростки. «Химпойлом» разило за километр, перебивая выбросы с мясокомбината. Сами когда-то так шаромыжничали, заплевывали подъезды, щелкали семечки под батареи.
— Кто? — голос из динамика домофона.
— Это я. По объявлению.
Подростки заржали.
— Открываю. Открылось?
— Да.
Сбросил звонок и, придерживая дверь, решил спросить у молодежи:
— Смех — это потому что там фрик?
— Ваще. Чокнутый на всю голову, — ответил мне худощавый подросток в кепке NY.
Девчонки засмеялись еще громче.
— Он же считает, что мы все здесь заражены. Это параноик, короче. Там диагнозов больше, чем у моей бабки. Редко выходи из дома. Трешовый тип. Мы слышали у него даже шапочка из фольги есть. Раньше учителем был.
— Из фольги? О, ребят, это я по адресу.