Думал заявить, мол, яма — мелочь для вселенной и реальности Альберта, но я проглотил свой комментарий. В горле запершило.
— Единственное, что я до сих пор понять не могу, как у него чуйка сработала на прилет НЛО. Он же одно время громче всех про них орал. Еще до событий. Распечатывал листовки и раздавал их на остановках. Где-то за год. Может, ему тот лысый что рассказал? Или Нец в будущее прыгнул и увидел?
— И все его просто считали больным? Ни одного последователя?
— Ни одного. Придурок он, вот и все. С фольгой на башке. Он сам к себе никого не подпускал, всех подозревал. Лысинку, видать, напекло когда-то. Ладно, доброй ночи и светлых снов.
Охранник ушел курить, а мне вспомнился диалог из «Алисы в стране чудес» Кэролла:
«– Что ты хочешь? — Я хочу убить время. — Время очень не любит, когда его убивают».
Конец диктофонной записи.
День 2.3
Не помню, как уснул и как быстро проснулся — от стука в дверь. Даже футболку с себя не стянул. Помню, вертел в руках «стеклянную пирамиду», прокручивал в голове прожитый день. Время ли отображалось на гранях неизвестной штуковины? Двадцать четыре часа в городке показались мне вечностью.
Напрочь забыл про деда Семена и сообщение от Сани.
До громкой долбежки в дверь сновидел. Опять живой, опять яркий и цветной сон. Реально ли я уснул? Насколько глубоко? Пришла девушка. Во сне. Лицо не разглядел. Каштановые волосы, чуть ниже плеч, черное платье, чуть ниже колен. Она села на край кровати и положила мне руку на голову, словно мама в детстве, измеряющая температуру.
Холодно и ароматно. Запах описать сложно. Что-то цитрусово-табачное.
— Еще не время. Не сейчас, — пришептывала она, периодически надавливая мне пальцами на виски. — Ничего им не говори. Уходи от вопросов.
Мне хотелось ей ответить, но невозможность этого сделать — самая тревожная часть сна. Как бы я ни пытался шевелить губами, ворочать языком в пересохшем рту и напрягать голосовые связки, максимум что получалось — какое-то мычание. И мычал я, как мне показалось, ровно до тех пор, пока в комнату не постучали.
— Да, сейчас. Иду! — не понимая в гостинице или у себя дома, засуетился я.
Машинально попытался придать свежести помятой футболке и взъерошенным волосам на голове. Зеркало ухмыльнулось.
— Старший лейтенант Стукалов. Андрей Викторович, — удостоверение в лицо, кожаная папка подмышкой. Позади полноватого полицейского худенькая девушка в форме.
«Интерн, наверное. Ну то есть стажер, ну то есть на полставки!» — подумалось мне.
— Проходите! Чувствуйте себя, как… в гостинице! — не к месту пошутил я, заметил купленный артефакт у Альберта и быстро кинул его в рюкзак.
— Вы вчера вместе с Александром Карташовым заезжали к Семену Оттовичу Эйрих?
Вопрос меня не удивил. Поразился я отчеству и фамилии мужика, ранее втиравшему мне про НЛО.
— Его так звали? — переспросил я и обратил внимание, что на левом погоне полицейского не хватает одной звездочки.
Старлей заметил это, посмотрел себе на плечо.
— Черт, отвалилась опять. Не держится и все. Чувствую не к добру это. Маш, у тебя есть кто может защиту от сглаза поставить? Бабка вроде в частном секторе была какая-то? Нет? — спросил он у напарницы, она лишь мило улыбнулась, не сводя с меня взгляд. — Ладно, вернемся к теме. Вы были у Эйриха?
— Да. Мы заезжали взять интервью. Ну, не совсем интервью. Задать пару вопросов и получить пару ответов для выпуска подкаста.
Когда постель не заправлена, чувство, что ты наполовину раздетый и непричесанный. Хочется прикрыться. Даже в номере гостиницы. Даже в гостях. Я вздернул белое одеяло, смахнул мелкие черные волосы. Люблю и ненавижу белое.
— Присаживайтесь. Можете на край кровати, или вот… есть два стула. Чем богат. А что случилось?
— А вы не знаете? — тонким голоском переспросила девушка в форме.
«Кажись, это она здесь плохой полицейский. С фальцетом».
— Не знаю. Он что-то натворил? Мы уехали. И да, кстати, я еще заприметил странную черную «бэху». Каталась по тем краям, кого-то искала!
Когда тебе не за что оправдываться, то невольно начинаешь это делать. Цирк устраиваешь, театр разводишь, самодеятельность организуешь. Хочется вести себя как-то убедительнее. Я почесал бровь, старался не касаться носа.
— Перестаньте, слухи по Елейску разносятся быстрее, чем это узнает дежурная часть. Вы не в курсе, что вчера Семен Эйрих покончил с собой, произведя выстрел из ружья в голову?
— Нет. Откуда? Мы поговорили и ушли. Я ему даже денег дал. Так сказать, спонсорский донат. Мы на Саниной «буханке» и уехали. То есть на машине Александра Корташева. У него УАЗ.