— Я понял. Где он сейчас?
Алиса, повертев в руках энергетик, не отпив, поставила баночку на место.
— В безопасности. Мы изменили ход событий в другой реальности, и это отразилось на текущем настоящем. Теперь он занимается селекцией помидор, счастлив и круглые сутки проводит в теплицах Дальнего Востока.
— Как я понимаю, бесследно перекинуть биографию человека из одного мира в другой невозможно? Если он перестает существовать здесь, то и там?
— Конечно. Нельзя, просто растворить целую историю жизни, вырезать ее как ненужную строку из памяти других людей. Подменить тоже невозможно. Исчезнуть? Да! Но смерть здесь означает смерть в любой другой альтернативе. Любое действие в этой ветке, сказывается на другой. И чем больше расхождений, тем сложнее вносить корректировки.
— Но раз вы его переместили, значит, существует какое-то единое сознание? Иначе, как понять, где мы в текущую минуту? Может, Нец изначально был ботаником, а не физиком⁈ Вы запутали меня!
— Повторюсь. У нас тоже нет ответов на все вопросы. Мир слишком сложен. Именно поэтому мы выбрали небольшой город для экспериментов со временем. Мы боимся, что изменения в целой стране, планете, галактике приведут все существование к его концу. Представляете глобальный сбой времени, когда не понять: что уже случилось, что происходит сейчас или вот-вот наступит?
Я потянулся, услышав хруст в позвонках шеи. Напряжение от разговора нарастало до боли в затылке.
— Хорошо. Поле. Гребанное поле чудес. Почему там аномальная зона?
— Не мы ее создали. Она привлекла наше внимание, как идеальное место для якобы приземления. Мы бы сами спросили у планеты про природу этого места. Там высокая концентрация пси-энергии, практически наш роддом, говоря вашим языком, — у меня все меньше получалось сомневаться в доводах Алисы. Женщина четко и без запинки, словно идеально выученную легенду шпионом, распутывала мою головоломку. — Старожили города знают про поле. Оно убивало скот задолго до шума вокруг Елейска.
— Закаты? Запах?
— Химия. К городку стягиваются выбросы сразу с нескольких заводов, перемешиваются друг с другом и вызывают не только приступы удушья и панические атаки, но и разноцветное шоу в небе. Красиво и страшно, не правда ли?
У критического мышления не осталось тузов в рукаве. Находясь в какой-то подсобке психиатрической лечебницы с тусклым освещением, вспоминая все аномалии за несколько дней нахождения, я был готов принять информацию.
— Как это возможно? Это же просто нереально?
— Возможно все. Если поверить. Вы верите мне? — она наклонилась максимально близко. Я смотрел в ее черные глаза и чувствовал, как неведомая сила, словно хирург холодным скальпелем, копается в моей голове.
— Что вы делаете? Вы сейчас проникаете в мой разум? — спросил я, отвел глаза и встряхнул головой.
— Вы хотите поверить! Так поверьте! Поверьте, как однажды смирились с первой буквой алфавита «А» первая в вашем алфавите, и движением цифр друг за другом. Ноль… один… два…
— Да! Я верю! — произнес я, перейдя свой Рубикон.
— У вас в рюкзаке есть то, что мне нужно. Дайте это мне, и я все исправлю. Обещаю, вы будете чувствовать себя лучше.
— Вы про пирамиду?
— Да! — Алиса протянула руку. — Не бойтесь. Страшно лишь сделать шаг. Мы боимся не высоты, мы боимся упасть. Нас пугает не глубина, а страх утонуть и никогда с нее не подняться.
— Перед этим ответьте на мой последний вопрос. Что в подвалах мясокомбината?
— Свиньи и люди. Все просто. Огромный морг из животных и эксперименты ученых с трупами людей. — улыбнулась женщина. — Это совсем другая история. Вам не следует к ней прикасаться. Там, где мясо и кровь, нет никакой романтики, эстетики. Но это нужно вам — людям, чтобы продолжать свою жизнь. Ну же, не бойтесь. Просто дайте мне принадлежащее нам. Я не хочу насилия.
— Почему вы в психушке? Если вы…
Я не успел договорить, как почувствовал сильное давление в висках, глаза заслезились, и картинка перед глазами начала размываться, словно была нарисована акварелью.
«Надо завязывать с энергетиками и сесть на ПП!»
— Не вынуждайте меня применять силу, — слова повторялись эхом.
— Хорошо. Хватит ваших фокусов. Была не была! — я отмахнулся зажженной сигаретой, сделал затяжку и открыл рюкзак.
Я достал артефакт и передал Алисе. Женщина чуть приподняла подбородок, смотря на «игрушку» сверху вниз, положила пирамиду основанием на левую ладонь, а правой коснулась вершины. Как магический шар в руках колдуньи с доски объявлений неизвестная мне вещь засияла цветами радуги. Качающаяся лампочка достигала предела яркости, уголь сигареты вспыхивал пламенем.