— Охренеть! — вскрикнул я, почувствовав огонь фалангами пальцев. Скинул окурок в алюминиевую банку.
— Сейчас все случится!
— Мне нужно загадать желание? — я еще находил силы на шутки. Не каждый день смотришь на фокусы и думаешь, к чему они приведут: миллиону, славе, бомжатнику под мостом. — Золотая Рыбка в психиатрической лечебнице такое может?
Взорвавшаяся лампочка осыпала меня осколками. Я почувствовал, как один из них больно впился в кожу щеки.
— Что здесь происходит? — где-то вдалеке слышал голос вернувшегося Андрея Леонидовича. — Сходил за кофе!
Я таял. В прямом смысле слова. Смотрел на свои руки, грудь, живот, ноги, стопы и понимал, что исчезаю. Был ли я рад? Отчасти да. Я надеялся, как это свойственно нам — людям, на светлое завтра и тот самый дивный мир.
— Вы понимаете, почему узнали так многое? — то в левое ухо, то в правое шептала Алиса.
— Нет!
— Вы случайно оказались на стыке разных параллельных времен. В вершине пирамиды. Поэтому в вашей яви все смешалось воедино.
— То есть сломалась стена между временами и событиями? Ее так просто подломить, как квартиру Шпака в советской комедии, что ли?
Но ответов больше не последовало. Мягкое светлое небытие несло меня дальше. Я не видел, не слышал, только ощущал. Единый поток. Как тепло одеяло во время сна, как теплая вода в наполненной ванне.
Я хотел поверить и поверил, зная, что могу оказаться в любом из тысячи вариантов развитий событий. Вспышка. Темнота. Новая вспышка.
«Здесь так уютно и легко! Стоит ли вообще просыпаться?» — спросил я себя за секунду до «рассвета».
День N
Я очнулся сидя с билетом на вокзале и внимательно вчитываясь в расписание поездов. Наверное, мне бы следовало вскочить с лавочки, начать орать и звать на помощь, но я знал, что история, открывшаяся мне, каждым воспримется по-разному… как вкус вина… цвет морской волны… запах тела, собственный голос на записи.
Первым делом я убедился, что я есть я. Подойдя к зеркалу в холле, прикоснувшись к лицу и проведя подушечками пальцев по небритой щеке, выдохнул с облегчением. Чуть ниже правого глаза виднелся маленький красный порез.
Далее я полез в смартфон. Записная книжка. В контактах нашел номер своей девушки и сразу же позвонил.
Алиса обрадовалась моему скорому возвращению. Мы несколько минут перекидывались романтичными любезностями.
— Какое сегодня число? — спросил я, неожиданно ошарашив ее вопросом.
— А в телефоне посмотреть не судьба? Или ты не доверяешь девайсам?
— Просто скажи, пожалуйста, какое сегодня число.
Оказалось, я не существовал почти сутки. Или не помню. Или мне стерли третий день из сознания.
— Я скоро. Вот-вот прибудет поезд.
— Успешная поездка?
— Да как сказать. Расскажу по приезде. Целую!
Положив трубку, я, напрягая все мозги, пытался вспомнить, произошедшее за пределами больницы. Думал позвонить Сане, но в смартфоне не осталось ни его контакта, ни чатов в мессенджере. Телефон в плане информации про Елейск был чист. Фотографии, видеозаписи, записки в блокноте — ничего. Я возвращался ни с чем, но целым и невредимым.
— Да и пошел этот город к черту. Еболейск с пришельцами и психами! — закидывая рюкзак на спину и выходя на пути, вскрикнул я.
Неотвеченные вопросы и несостыковки вызывали во мне дикое ощущение фрустрации.
«Надо было начать не с этого! Может, следовало протащить скрытую камеру! Хреновый из меня и сыщик, и блогер!» — корил я себя, куря и смотря на пыхтящий локомотив. Он тоже выпускал дым из своих металлических легких.
Чем больше я задумывался над произошедшим, тем глубже осознавал некоторые сцены.
Стена с ориентировками людей. Всегда ли мы пропадаем физически? Сколько людей исчезли из нашей жизни бесследно, «растворились» в подвалах «свинокомплексов»? Для скольких перестали существовать мы? Как много взаимоотношений оборвали, оборвались? Чьего внимания ищем, от кого скрываемся? Круговорот. Водоворот. Бермуды контактов.
Смотря, как окурок падает на рельсы, я на миг поймал себя на мысли, что нужно вернуться, всеми способами пробраться в подвал мясокомбината и своими глазами увидеть происходящие там эксперименты.
«Но это совсем другая история. Вам не следует к ней прикасаться!» — вторил мне голос женщины из больницы. И я согласился. Инстинкт самосохранения победил. Возможно, в этой ветке моей судьбы.