— А у тебя есть родственники со странностями?
— Вилльчонка ни одного.
— Тогда нам не о чем волноваться, не так ли?
— Волноваться?
— О том, что наши дети будут чудаками и занудами, — произнес он, дважды моргнув правым глазом.
— Наши дети? Да тебе двенадцать лет, деловой.
— Я ведь не останусь таким навсегда.
— И не рассчитывай на это.
Задорный игривый блеск неожиданно исчез из его глаз.
— Эй, — примирительно произнесла Джоуди, — извини, я пошутила. Конечно же, ты не останешься таким.
— Это может случиться. Если меня убьют до следующего дня рождения.
— Никто тебя не убьет.
— Может, это будет не так плохо, — промямлил он.
— Что? Смерть? И не надейся. Во-первых, потому, что будет больно.
— Может, поначалу. Затем пройдет. Понимаешь? А потом не будет никакой боли. Никогда.
— Эй, прекрати.
— И я буду вместе с мамой, папой и Ивлин.
— Да-да, так и будет. — Джоуди завела руку за голову и притянула его лицо к своему. Его лоб коснулся кончика ее носа, горячее дыхание обожгло горло. — Ты знаешь, что случилось с моей мамой?
— Только... ну, знаю... что она умерла.
— Погибла, когда я была во втором классе.
— Ее убили?
— Переехала машина.
— Какой ужас!
— Все было так нелепо. Все потому, что она пошла в одно место под названием Центр правильного питания, здоровья и долголетия. У нее был повышенный интерес к собственному здоровью, а там она покупала все свои особые витамины. В тот день она вышла с целым пакетом снадобий. Но, по всей видимости, ее мысли были чем-то заняты, потому что, как рассказывали очевидцы, она читала этикетку на какой-то бутылке пилюль, когда сходила с тротуара на проезжую часть. Подошва туфельки скользнула по бордюрному камню, и она оступилась. Пролетев мимо нашего автомобиля... она упала прямо под проносившуюся мимо машину. Вот так она и погибла.
— Как ужасно! — едва слышно произнес Энди.
— Да уж.
— Ты была там? Видела?
— Нет, я была в школе.
— Боже!
— Просто хочу, чтобы ты знал. Все может случиться, понимаешь? Даже самое худшее. Но... как тебе сказать... я все еще скучаю по ней и все такое, но не все время. И у тебя все еще будет хорошо, Энди. Не всегда же будет так скверно. Так что не болтай глупостей, о'кей? Ты же не хочешь умирать. Я не хочу, чтобы ты умер. Это меня доконает.
Подняв лицо, Энди заглянул ей в глаза и моргнул.
— Доконает?
— Конечно.
— Почему?
— Потому.
— Потому, что ты меня любишь, так?
Задумавшись на секунду, она ответила:
— Разумеется, люблю. А сейчас пойдем отсюда, пока ты снова не начал пороть чушь о детях. Потому что я не собираюсь заводить с тобой детей, так что тебе лучше об этом забыть.
— Если тебе так хочется, — он попытался выдавить из себя улыбку. — Но ты всегда можешь изменить свое решение. Знаешь, о чем я?
— Держи карман шире. Пойдем лучше посмотрим, как там у папы дела с бифштексами.
Глава 17
Папа все же воспользовался грилем, установленным на заднем дворе. Он и дядя Энди оба были там, но вскоре вошли в дом с полным блюдом бифштексов. Кроме блюда, в руках у папы была банка пепси. У Вилли — стакан с раздавленным ломтиком лимона и несколькими полурастаявшими кубиками льда.
— Могу я еще раз наполнить ваш стакан? — поинтересовался папа.
«Прекрасная мысль, — подумала Джоуди. — Накачать его, и тогда, быть может, ему придется остаться». Не потому, что она хотела, чтобы Вилли остался. Просто не хотела, чтобы уезжал Энди.
— Боюсь, что мне хватит, Джеко. Все равно большое спасибо. Пойми, у меня впереди такая длинная дорога. Лучше я выпью содовой.
— Пепси подойдет? — спросил отец.
— А какой-нибудь диетической колы у вас нет?
— Боюсь, что нет, — папа подозрительно покосился на своего гостя.
«И не удивительно, — подумала Джоуди. — „Диетической колы“? Да он худой, как глиста».
— Что же, думаю, что от одной бутылочки обычной пепси я не умру. — Несколько раз мотнув головой, он подмигнул. — Только не сболтните моей жене. Она с меня не слезает со своими диетами, понимаете?
— Буду нем, как рыба.
Все уселись за обеденный стол. Перед каждым стояла тарелка с бифштексом и хрустящим картофелем и либо стакан, либо банка с пепси. Какое-то время было тихо, пока каждый приправлял свои бифштексы в различном сочетании горчицей, майонезом, зеленым луком, кусочками свежих помидоров, маринованными овощами и толстыми кусками лука.
— Ммм, вкуснятина, — промычал Вилли, откусив первый кусочек. — Изысканнейшее чрезвычайно блюдо. Мои комплименты шеф-повару.
Моментально, прежде чем кто-то успел бы поддержать разговор, Джоуди спросила:
— А вы сможете отпускать Энди к нам в гости?
Дядя Вилсон наклонил вбок голову.
— Как, мы еще не вышли за порог, а ты уже хочешь, чтобы он вернулся! Джеко, тебе нельзя терять бдительности! Похоже, твоя барышня успела положить глаз на юного Энди.
— Думаю, она еще и не на то способна.
— Папа! Все совсем не так, ты сам знаешь.
— О, да. Знаю. Дело в том, Вилсон, что они многое пережили вместе прошлой ночью. Мне кажется, это их сплотило в команду — а когда ты в хорошей команде, ты не хочешь, чтобы она распалась.
— Да-да, — подхватил Энди. — Это все равно, как если бы мы были партнерами.
Энди нахмурился и посмотрел прямо на своего дядю.
— Поэтому ты просто обязан отпускать меня погостить у нее.
— Только не надо мне указывать, что я должен делать, Энди. На меня это плохо действует. Однако, полагаю, нам удастся организовать что-то вроде визита. После того, как ты обживешься, и когда у твоей тети будет достаточно времени, чтобы свыкнуться с новой ситуацией.
— Он будет здесь желанным гостем в любое время, — подтвердил папа.
— Замечательно. Конечно, ни о каком визите не может быть и речи до того, пока не поймают преступников.
— Но, дядя...
— Эндрюююю? — Вилли закинул назад голову, очевидно, в надежде, что, заглянув ему в ноздри, Энди тут же перестанет перечить. — Мы не будем спорить.
— А что, если их никогда не поймают?
Джоуди раскрыла рот, но быстрый взгляд отца заставил ее промолчать.
— Это место не безопасно, — продолжал Вилли. — Я ушел сегодня с работы в одиннадцать и провел весь день в пути, чтобы приехать и забрать тебя отсюда, потому что здесь ты в опасности. По правде, я даже пошел вопреки здравому смыслу, задержавшись на обед — а это поставило нас обоих в еще более опасное положение, которого вполне можно было бы избежать.
Улыбнувшись, он повернулся к отцу и энергично замотал головой.
— Я не говорю, что обед не был великолепным, потому что именно таким он и был. Но хоть ты скажи им, Джеко.
Потирая правую щеку, отец задержал взгляд на Энди.
— В Аризоне тебе будет намного безопаснее, это точно.
— А это говорит офицер полиции, — подчеркнул Вилли.
Джоуди почувствовала, что сейчас ее понесет.
— Папа! А что, если их никогда-никогда не поймают? Это что, значит, мы с Энди больше никогда в жизни не увидимся? Разве это справедливо?
Еще до того, как с ее уст слетело последнее слово, Джек начал похлопывать ладонью по воздуху. Когда она умолкла, он заговорил:
— Угомонись, золотце. Я этого не говорил. Поступим так: будем смотреть по обстоятельствам. Как только здесь все уляжется, мы можем попросить Энди приехать в гости. — Повернувшись к Энди, он добавил: — Тебе это нравится?
— Думаю, вполне.
— А я завтра же тебе позвоню, — вмешалась Джоуди.
— Ты оставил им свой номер, дядя Вилли?
— У нас он уже есть, — объяснил отец.
Дальше трапеза происходила почти в полном молчании. Джоуди сосредоточилась на своем бифштексе. Она понимала, что не в нем дело — он, вероятно, был такой же нежный, сочный и аппетитный, какими всегда бывали бифштексы, приготовленные отцом на гриле, — но, как она ни старалась, в рот попадали жесткие и сухие куски, которые трудно было проглотить. Не осилив и половины, она сдалась. Бросив в рот горсть хрустящего картофеля, Джоуди запила его пепси.