— Вы, наверное, замерзли? Может, согреть чаю? — спросил у нее Сэм, поставив лампу на стол, и она получила возможность рассмотреть его.
Сколько ему? Мистер Финли говорил шестнадцать. Слишком высок для своего возраста и худощав, как все подростки. Светлая шапка волос и огромные голубые глаза, внимательно следящие за ней. На мгновение Сандре показалось, что перед ней Кассандра, так велико было сходство между сыном и матерью.
На Сэме были старые линялые джинсы и толстый свитер из грубой шерсти. Даже спустя столько много времени Сандра безошибочно узнала руку Кассандры. Сколько таких свитеров та связала для нее в Ривер-Спрингсе…
Вздохнув, Сандра сбросила полушубок на стоящее рядом кресло и улыбнулась.
— Рада познакомиться с тобой, Сэм. Пожалуй, я не откажусь от чашки горячего чая.
Он робко улыбнулся в ответ и прошел в угол комнаты, где в небольшом очаге, который Сандра заметила только сейчас, пристроил на толстом крюке медный чайник, затем вернулся.
С какой-то сдержанной деловитостью достал из буфета чашку, блюдце, поставил на стол и искоса посмотрел на гостью.
— Ох, мэм, вы такая красивая, что мне даже не верится, что это все взаправду. Когда мистер Финли сказал, что о нас будет заботиться мамина сестра, мы себе представили совсем другую женщину. Ну, вы понимаете… обыкновенную, что ли?
— А я какая? — Сандра с интересом взглянула на племянника, заставив кончики его ушей заалеть от смущения.
— Вы необыкновенная… — Он растерянно замолчал, не в силах подобрать подходящего слова, а потом продолжил: — Я очень боюсь, что проснусь и все это окажется сном.
— Можешь меня ущипнуть, Сэм, и убедиться, что я самая настоящая, — рассмеялась Сандра. Ей понравился этот скромный и вежливый паренек.
— Ох, мэм, я не осмелюсь. — Сэм окончательно смутился.
В это время вода в чайнике вскипела, и он принялся хлопотать над заваркой, избегая дальнейшего разговора.
Сандра приняла с благодарностью из его рук исходящий паром напиток и, не удержавшись, зевнула. Сказывалась утомительная поездка из Нью-Йорка.
Заметив это, Сэм проводил ее по скрипучей лестнице наверх и, открыв одну из дверей, пояснил:
— Это мамина комната. Здесь немного холодно, но если залезть под одеяло, то становится гораздо теплей.
Сандра поблагодарила его, и он, пожелав спокойного сна, оставил ее одну.
Комната Кассандры была маленькая и, если бы не холодный декабрьский ветер, дующий из щелей в окне, вполне уютная. Сандра быстро разделась и, последовав совету племянника, забралась в постель. Она пожалела, что не послушала Перлу и не взяла с собой ночную рубашку из теплой фланели. Изысканное французское белье нисколько не грело.
Однако постепенно тяжелое ватное одеяло выполнило свое предназначение, и молодая женщина погрузилась в крепкий сон…
— Как ты считаешь, она уже проснулась? — шепотом поинтересовался чей-то тоненький голос, врываясь в сон Сандры. Она прислушалась.
— Не думаю. Лучше отойди от двери, Эмми, а то ненароком разбудишь ее, — ответил басок Сэма.
— Можно я взгляну на нее? Ну, Сэм, хоть одним глазочком? — протянула умоляюще девочка.
— И не думай об этом, Эмма Райт. Спускайся вниз и принимайся за уроки. — Старший брат был непреклонен.
— Так не честно! Все уже видели тетю Сандру, кроме меня! — воскликнула она в отчаянии.
— Ради бога, Эмми перестань капризничать, иначе она решит, что мы плохо воспитаны, и уедет от нас…
Сандра открыла глаза и бросила взгляд в сторону двери, за которой все еще продолжался спор. Интересно, сколько уже времени?
Она с неохотой выбралась из-под теплого одеяла и принялась одеваться, сожалея о том, что не взяла из машины сумку с косметикой. За годы работы моделью она настолько привыкла к ней, что без нее чувствовала себя абсолютно беспомощной.
— Ладно, сойдет и так, — решила Сандра, взглянув в зеркало на стене, затем вышла из комнаты.
Увидев ее, Сэм с укором сказал Эмми:
— Я же предупреждал.
Девочка, которой на вид было около семи лет, растерянно переводила взгляд с рассерженного брата на молодую женщину. Ее глаза предательски заблестели. По всему было видно: она готова расплакаться.
— Ничего страшного, — улыбнулась малышке Сандра. — Я проснулась давно, но не решалась вставать, боясь вас разбудить.
— Что вы, мэм? — воскликнул Сэм. — Мы давно уже не спим. Обычно в это время у нас начинаются занятия в школе, но Эмми себя плохо чувствует, и я остался с ней дома. Даниэлле пришлось идти одной. Она лучшая ученица в классе, и ей нельзя пропускать уроки.