— Би… это совсем неважно. Человек ты или автобот. Ты мне будешь другом всегда. Да ты и сам часто говорил об этом… — Сэм отстранился и усмехнулся. — Просто… я хотел, чтобы ты почувствовал вместе со мной это. Да и в последнее время, уж не отнекивайся, ты стал таким грустным, что… я подумал, что можно как-то это исправить. Но не мог добиться, как именно. И решился на самый отчаянный шаг.
— Прости. Сэм. Это всё мелочи. Дурацкие. А ты волновался. Я идиот, — он развёл руки в стороны. — Мы давно. Так. Не ездили. Я уж. И подумал. Что не нужен. В твоей новой. Семейной жизни.
— Не извиняйся ни за что — тут была моя вина, — Уитвики присел вновь. — Действительно, давно мы с тобой так не ездили. Конечно, автоботу нужна свобода, а не запертый гараж и выезд раз в день… — говорил он тихо, словно укоряя себя.
— Оттого ты и зачах… это ты прости меня, Би. Я реально туп, раз не догадался до такой простой истины. Прости своего тупого недодруга, — Бамблби, как смог, развернул к нему своё лицо и погрозил пальцем.
— Ни слова. При мне. О тупом недодруге, — Сэм горько усмехнулся, кивнув.
— Хорошо. Только вот… — он замялся, — только вот дай мне исправиться. С этого времени мы будем с тобой обязаны ездить сюда хотя бы раз в неделю. Ночью. Именно ночью.
— А днём. Разве здесь. Плохо? — удивлённо спросил Би, поглядывая на него.
— Днём здесь тоже хорошо. Но ночи здесь особенно прекрасны. Но ты ещё не понимаешь, — хитро улыбнувшись, сказал Уитвики, прижав колени к груди. — Ты поймёшь, когда ощутишь на душе необыкновенное спокойствие…
— Разве. У нас есть. Душа?.. — сказав последнее слово каким-то уж слишком трагичным голосом, Бамблби глянул на него.
— Есть. Я знаю, — твёрдо проговорил Сэм, серьёзно смотря на него, но не будучи уверенным, что автобот заметил его взгляд. — Иначе бы ты не говорил мне так часто, что я твой друг, — взаимная улыбка. — Да и вообще… иначе бы вы все многое чего не говорили… Так что я уверен. А особенно в тебе, Би. Ты ведь… мой тот самый друг из мечты, — Уитвики улыбнулся. — Правда, я немножечко не представлял, что ты будешь автоботом.
Он почувствовал, что если бы Бамблби умел краснеть, то сейчас не раздумывая бы покраснел. От смущения. Он опустил голову ещё ниже прежнего и скрестил пальцы обеих рук между собой — такое, знал Сэм, было точно от смущения. Решив оставить автобота наедине со своими мыслями, он вновь обернулся в сторону деревни. Когда причина депрессии разъяснена, а сама депрессия преодолена, жить становилось как-то легче; особенно, если это не твоя депрессия, а твоего друга. Уитвики ощущал необыкновенную лёгкость; как и хотел когда-то в детстве, он смог решить проблемы друга здесь и чувствовал удовлетворённость от того, что наконец-таки поделился с кем-то этим прекрасным местом. Правда, было у него и третье желание… да-да, Сэм знал, что, возможно, требует слишком многого, но это желание было каким-то логичным и плавно вытекало из предыдущих, уже исполненных. Но он бы, в общем-то, остался доволен и двумя. Главное было не количество и вовсе не в его внутреннем удовлетворении; главным было то, чтобы Бамблби понял и почувствовал сам. Понял и почувствовал то самое, что когда-то понял и почувствовал сам Сэм. Эту энергетику. Эти силы. И плевать, что он не человек внешне; не тело даёт это звание. Это чувство может интерпретироваться в его душе по-разному, но Уитвики был уверен, что оно обязательно как-нибудь проявиться.
Минуты уплывали быстротечно; в этом Сэм был убеждён. Такие прекрасные моменты всегда долго не задерживались, давая лишь немного вкусить того счастья. Сэм не смел что-либо говорить и даже не шелохнулся, украдкой поглядывая на Би и на его порой загорающийся взгляд. Здесь, над тёмной серебряной долиной, появлялось какое-то высокое чувство. Уитвики порой казалось, что он мог сильно переоценить свойства здешних красот, совсем сбившись детским впечатлением, и показаться автоботу смешным, но что-то, видел он, что-то всё-таки смог понять здесь и житель Кибертрона. Ну, или по крайней мере развеяться высокоскоростной ездой по трассе. Это тоже своего рода приятность.
Прошло, наверное, чуть менее полчаса; Сэму нравилось сидеть на холодном металле даже больше, чем на влажной траве. Спать, конечно, с каждой минутой хотелось всё больше, но он знал, что сейчас ещё нельзя уходить. Сэм словно ждал чего-то: от себя, от Би, от этой ледяной красоты. Было тихо-тихо, лишь изредка шумела крона над головой, а вокруг было на удивление ясно: луна нечасто скрывалась за тонкими тучками, да и тогда оставалась лишь мутной, не скрываясь полностью. Уитвики слышал, что такие ночи бывают лишь в романтических книжках, и это его изрядно смешило, ведь вот оно, в реальности! Впрочем, такими красивыми и нежными эти ночи были не всегда: часто бывала непогода, ураган, а то и ливни, которые портили всё. Но это тогда. А теперь… казалось, сегодня все силы природы решили не подводить его.
На небе загорелся не один десяток звёзд; все как будто бы по какому сигналу включались. Пару раз чёрное полотно рассекли светлые чёрточки — загадывай желания сколько угодно! И Уитвики загадал…
— Сэм… — глухо донеслось со стороны автобота, — Сэм, почему. У меня. Такое чувство. Будто я здесь был?..
— Потому что, Би, эта ночь необыкновенна, — тихо отвечал он, а потом пододвинулся к нему ближе и прошептал: — Как и все, которые будут здесь. С нами.
Улыбнувшись, Сэм ощутил улыбку Бамблби и понял, что третье его желание исполнилось. Би почувствовал. Пускай и по-своему, но почувствовал. А значит, что-то с этого момента всё-таки должно поменяться… Точнее, оно уже безвозвратно поменялось, просто не до конца дошло до обоих.
Причём Уитвики знал, что не только его собственные желания сегодня исполнились — Би, вероятно, тоже чему-то своему искренне рад. Они сидели и улыбались, словно дети — впрочем, душа их в тот момент была столь же невинна и откровенна, как и у всякого ребёнка. Только ночь была свидетельницей этих странных улыбок, этих странных слов и скрывала их под своим тёмным, но уютным навесом. И как тут не улыбаться, когда происходит такое? К тому же, и давняя проблема растворилась в воздухе так же быстро, как эта промелькнувшая на секунду комета…
Сэм привстал и, удерживаясь рукой за Бамблби, негромко сказал:
— Спасибо, Би… Во многом благодаря тебе я теперь живу в своей давней мечте.
— И я. Тоже, — радостно и просто отозвался автобот, подняв руку и одним пальцем потрепав Уитвики по голове. И тут только Сэм понял, что, в детстве глядя на тёмное небо, он мысленно смотрел и пытался отыскать ту планету, где жил его будущий друг. Бредни, конечно, ибо между планетами миллиарды световых лет, и увидать её с Земли нельзя, но парень сейчас верил, что действительно видел слабо мерцавшую звёздочку Кибертрона и даже не знал, что через двадцать лет…
— …что через двадцать лет я буду вытаскивать из депрессии своего друга-автобота, — кажется, впереди было что-то типа «Я не верил такому счастью», но Сэм не мог знать точно. Вероятно, он, думая, говорил что-то подобное вслух. Впрочем, на это Би отвечал улыбкой и всё смотрел куда-то вперёд, впитывая в себя эту атмосферу.
— Ох, прости, кажется, наговорил всего лишнего… — Бамблби лишь покачал головой и продолжил улыбаться. Сэм тут же успокоился, поудобнее устроившись на своём железном друге.
Видимо, Би понял не понаслышке, что, когда живёшь в мечте, можно сделаться и слегка безумным.