Наткнувшись на Джерина, Вольфар изумленно уставился на него.
— А, Лис, — весело сказал он. — Я как раз о тебе думал. — Тут он заметил спутницу Лиса, и его поросячьи глазки полезли на лоб.
Джерин видел, как враг набирает воздуху в легкие, собираясь неистово завопить. Он оглянулся, выдернул из бронзового держателя в форме драконьей головы потухший факел и что есть силы ударил им по голому черепу. Вольфар упал как подкошенный, так и не закрыв рот. Джерин и Элис помчались к конюшне. Враг был повержен, но трудно сказать, сколько он пролежит вот так, без сознания.
Выбежав из замка, они замедлили шаг. Им вовсе не хотелось привлечь внимание стражи.
Джерин принялся запрягать лошадей. Вид у тех был не очень довольный. Быстрые пальцы ловко перебирали кожаные ремни. Один за другим, каждый должен занять свое место. Чтобы все затянулось как следует, чтобы упряжь не подвела. Он и сам был напряжен, как струна, готовый к любым неожиданностям. Но вот наконец лошади запряжены, Элис надежно спрятана под одеялами в задней части повозки, и все вокруг пока тихо. Однако Вэна все нет. Джерин ждал, его начинало одолевать беспокойство.
Услышав шум, он резко обернулся. Рука дернулась к рукояти меча, но громадная тень, приближавшаяся к возку, ничего грозного для него в себе не таила. Страхи вмиг унялись. Эту фигуру ни с какой другой спутать было нельзя.
— Что ты так долго? — прошипел он.
— Иногда мужчине торопиться не стоит, — важно заявил Вэн. — Вольфар валяется в полной отключке, у него теперь дней, наверное, с десять будет трещать голова. Ну что, поехали? Ба, я вижу, ты уже зажег факел. Отлично. Вот, возьми, зажги еще один. Возможно, свет прогонит призраков. А может, и нет. На моей памяти очень немногие отправлялись в путь ночью, а возвращалось их еще меньше. Но сейчас нам это необходимо. А может, и нет.
Он забрался в повозку, взял поводья, и лошади тронулись. Позвякивая сбруей, они приблизились к воротам. Пара гончих Рикольфа вертелась вокруг, обнюхивала колеса. Вэн отогнал их кнутом.
Привратники не выразили никакой готовности опустить мост. Они с подозрением смотрели на отъезжающих. Один осведомился:
— Почему господам вздумалось ехать так рано?
Вэн перестал дышать. На этот вопрос у него не было вразумительного ответа. Джерин же криво осклабился, потом хохотнул:
— Я решил выкрасть дочь Рикольфа, парни. Она слишком хороша, чтобы достаться кому-то еще.
Солдат покачал головой.
— Ясное дело. Каков вопрос, таков и ответ. Ну же, Вуков, — обратился он к другому часовому, — опускай мост. Если господа хотят встретиться с духами, это их дело, а не мое.
Подавляя зевок, Вуков побрел к лебедке. Мост начал медленно опускаться, потом, влекомый собственной тяжестью, с грохотом шлепнулся на опоры. Стук лошадиных копыт по настилу показался Джерину ужасно громким.
Вэн тяжело ворочался рядом, корчась в припадке беззвучного смеха. После серии сдавленных всхлипываний он, задыхаясь, проскрежетал:
— Капитан, это самое невероятное из того, что когда-либо слышали мои уши и видели мои глаза! Ты должен пообещать, что никогда не позволишь мне играть с тобой в те азартные игры, где разрешается блефовать. Не хочу впустую выбрасывать деньги.
— Лгать в доме друга, у которого ты гостишь, очень скверно. Я сказал правду, а то, что люди Рикольфа не поверили мне, это их дело, а не мое.
И Джерин, копируя стражника, пожал плечами.
Как только они удалились от замка, призраки стаями ринулись к ним. Привычно жалуясь на свою горькую долю тем, в чьих жилах еще текла горячая кровь. Но в этот раз путешественники ничем их не угостили, и, возмущенно вопя, духи обрушили на них ледяные волны своего гнева, нагоняющего на все живущее дикий безудержный страх.
Лошади дергались, закатывали глаза, пугаясь чего-то, что только им было внятно. Джерин зажал руками уши в тщетной попытке заглушить нескончаемые стенания. Он видел, с каким напряжением Вэн поводит своей массивной челюстью, однако ни слова жалобы не сорвалось с его губ. Элис, дрожа от холода, выбралась из укрытия и села рядом с ними, поближе к неверному слабому свету, исходящему от догорающих факелов.
Земли Рикольфа в сером тумане уносились назад, словно Вэн решил утомить духов гонкой. Лошади тоже, казалось, поняли, чего он хочет, не спотыкались, бежали с явной охотой. На востоке уже посветлело, когда они пролетели мимо караульного поста, стоявшего на южной границе владений Рикольфа. Джерин не очень удивился, увидев, что часовых возле хижины нет. Они внутри, они лежат там и, скорей всего, спят, отгородившись от призраков светом костра и лужицей крови. Никто не вышел, никто даже не высунулся на грохот колес.
Только оказавшись на другой территории, Лис вдруг сообразил, что все время оглядывался назад, теперь у него ныла шея. Да и Вэн что-то сбавил темп скачки, значит, до рубежа было муторно и ему. Изогнув бровь, он взглянул на друга.
— Несмотря на готовность увезти даму, — сказал Лис, ни к кому вроде бы конкретно не обращаясь, — я замечаю, что моему дородному сообщнику не хватает веры в то, что ее репутация способна послужить нам защитой от возмущения добронравных людей.
— Если вся эта болтовня относилась ко мне, — пробасил Вэн, — то ты попал в точку. Было бы ужасно неловко объяснять целой куче воинов, что именно я решил сделать с дочерью их господина.
Элис состроила ему гримаску. Видно, уверена, что ей ничего не грозит. Джерин вдруг задумался, а каково это — ни с того ни с сего довериться человеку, с каким ты не виделся уже тысячу лет? Эта мысль крутилась в его сознании подобно клубку шерстяных ниток в лапках котенка. Ему до сих пор не верилось, что он поддался на уговоры и увез ее от отца.
Наконец солнце выбралось из-за горизонта, и его красноватый свет растекся повсюду, словно вино, пролитое из огромного кубка гигантской рукой. Призраки издали последний испуганный стон и вернулись в свои мрачные логовища.
Время шло, никаких признаков преследования не обнаруживалось, однако Джерина что-то беспокоило, хотя он никак не мог понять что. Дело явно было не в местности. За исключением хребтов Хай Керс, уже вздымавшихся темно-синей массой в нижней части южного сектора небосклона, эти земли ничем особенно не отличались от его собственных территорий.
Луга сменялись лесами и, хотя вязы и дубы здесь встречались несколько чаще, а сосны и клены реже, это не имело большого значения. Тем не менее деревья подступали к дороге все ближе, и Лису это было не по нутру. К югу от владений Рикольфа дорога являлась границей между землями двух враждующих друг с другом баронов. Так говорили, но кто его знает, враждовали они или нет. Как бы там ни было, однако, по мнению Джерина, участки, прилегающие к обочинам, им следовало бы периодически расчищать. Чтобы не опасаться засад.
Один раз им встретилась небольшая речушка. Когда Вэн свернул к ней, чтобы дать лошадям напиться и передохнуть, лягушки и черепахи посыпались с мшистых камней в воду, точно так же как это бы сделали их собратья близ Лисьего замка. Нет, подумал Лис, уставившись на встревоженную черепаху, местность тут ни при чем.
И крестьяне тут тоже практически не отличались от его собственных крепостных. Крошечные деревушки, домики с мазаными или просто плетеными стенами, возле которых слонялся рогатый скот. Тощие цыплята бегали вокруг лачуг и наскакивали, пища, на собак, те их не трогали и лишь огрызались. Маленькие вихрастые огольцы-пастухи управлялись с овцами и коровами при помощи палок, их сопровождали коротконогие бело-коричневые овчарки, каких полным-полно во всех северных областях. Мужчины и женщины в выцветших домотканых одеждах работали на полях так же усердно, как и их крепкие лошадки.
Лишь подняв глаза повыше, Джерин вдруг осознал, что являлось причиной его тревоги. Замки. Они стояли на многих холмах, но берега окружавших их рвов большей частью осыпались и поросли кустами. А возле менее крупных из них, на расстоянии полета стрелы, даже порой красовались целые рощи деревьев, под сенью которых вполне мог укрыться вражеский вооруженный отряд.