Он крепче прижал ее к себе, ощутил ее ответный жар, и сердце его забилось сильнее. Теперь он спокойно смотрел на старшую сестру и не чувствовал, как прежде, желания отвлечься, чтобы не сойти с ума. Он наморщил лоб, делая вид, что вспоминает.
— По-моему, там был мастаф.
— Что? — Зита подняла голову и удивленно посмотрела на него.
Заметив, что она с интересом ждет его ответа, Фабиан усмехнулся.
— Да, теперь я точно вспомнил: там было две собаки. Одна из них забралась на другую, и я помню, что момент этот был запечатлен весьма живописно!
— Фу! — В очередной раз покраснев, Зита отстранилась от него, рассерженно ударив кулачком по плечу, но руки не отпустила, а Фабиан, смеясь, продолжал:
— На алом фоне самец огромного мастафа, стоя на задних лапах, склонился над самкой, и…
— Фабиан! Ты просто невыносим! Ни о чем другом и думать не можешь! Это переходит все границы!
Он развел руками и рассмеялся.
— Прости, Мелия! Но в вашем обществе я действительно не могу думать ни о чем другом.
— Что?! — вскипела Зита. — А при чем здесь моя сестра?!
Фабиан почувствовал, что влип, и принялся изворачиваться.
— Что поделаешь? Волей-неволей я должен играть свою роль беспринципного пошляка!
Зита прищурившись посмотрела на него.
— Смотри, игрок, не перестарайся! В крысу превращу!
Ого! Фабиан не знал, что и подумать. До сих пор эта милая и манящая девочка только краснела да смущалась, и вдруг!.. Он не знал, что и думать, когда во взгляде юной колдуньи неожиданно увидел непреклонную волю, к удивлению его, вызвавшую в нем чувство сильно схожее с робостью.
Конан легко спрыгнул с постамента и беззвучно рассмеялся. Хорошая это все-таки штука — сухая вода! Фабиан явно оценил ее по достоинству — такого залихватского танца ему давно наблюдать не доводилось! Он с сожалением посмотрел вслед уходившей Мелии. Эта девушка нравилась ему все больше, и дело было вовсе не в ее умопомрачительной внешности. Прежде всего, она была умна, а это — киммериец был твердо уверен — среди женщин встречалось не часто. И у нее была душа, что — как он мог убедиться не раз — встречалось еще реже.
Хохот Фабиана отвлек его от этих мыслей. Что ж — всему свое время. Сейчас он здесь по делу, и дело это почти сделано. Осталась самая малость: подняться на два этажа выше, где окна не забраны решетками, выбраться из дома и спуститься по стене. Конан бесшумно пересек зал и скрылся в темноте.
В ожидании своих спутников Эмерик выпил уже не один бокал вина и сильно захмелел. Поначалу он слышал постепенно затихавшие шутки и смех и прислушивался к тому, о чем они говорили, но постепенно голоса звучали все слабее, пока, наконец, он не перестал их слышать вовсе.
Тогда он принялся размышлять, мечтая о том, как это славно будет — использовать девочку Зиту в качестве мальчика. Это даже добавит остроты ощущений! Но постепенно думать об этом ему стало скучно. Проклятье Сета! Ну почему ему все так быстро приедается?! Не успеешь найти что-то новое и многообещающее — глядь, а оно уже надоело настолько, что даже от мыслей тошнит!
Тут он пожалел, что не пошел с остальными — уходили они смеясь. Им и сейчас наверняка не скучно! С расстройства он налил себе кубок, потом еще один, но и этого ему показалось мало. Он выпил порядочно, опьянел, но не развеселился и, от нечего делать, принялся листать лежащий на столе фолиант.
Киммериец шел по коридору третьего этажа. Вот и окно, через которое он вошел в дом — приключение подошло к концу. Пожалуй, о нем будет приятно вспоминать — неотличимое поначалу от банальной кражи, оно превратилось в интересное дело, какие встречались нечасто. По правде говоря, подобного у него еще не было, а значит, он приобрел бесценный опыт, который наверняка пригодится ему впоследствии. Пожалуй — это было даже ценнее, чем уже полученная им немалая плата, хотя и та не была лишней.
Одним словом — Конан был доволен собой.
Он подошел к окну и толкнул раму, неожиданно почувствовав, что словно пытается сдвинуть с места гранитную скалу.
Кром! Что еще за шутки?! Он прекрасно помнил, где влезал в дом. Вот и щеколда, которую он специально не задвинул, лишь притворив створки окна. Он налег сильнее, но результат оказался тем же. Повторялась история с подвалом. Мелькнула безумная мысль, что механизм тайника значительно сложнее, а он сделал что-то не так и перекрыл все выходы из дома. Но эта мысль лишь коснулась его и была тут же отброшена. Пусть там срабатывает все что угодно, но никто не помешает ему высадить стекло!
Он схватил массивную мраморную вазу, стоявшую на высокой тумбе, и швырнул ее в окно. Раздался звон разбитого стекла, а дальше случилось нечто странное: мраморная глыба не вылетела в сад, куда Конан направил ее полет, а упала на пол, в кучу стеклянных осколков, расколовшись от удара пополам.
Конан озадаченно посмотрел на груду мусора под ногами и протянул руку к зияющей пустотой раме окна, при попытке пролететь через которую дурацкий кувшин раскололся надвое. Однако что-то остановило его, шепнув, что не стоит трогать руками это.
И все-таки он осторожно приблизил руку к проему. Сперва он ощутил слабое покалывание в кончиках пальцев, которое постепенно становилось сильнее, и когда рука его начала слабо светиться малиновым светом, он решил, что узнал все, что хотел, и убрал руку, справедливо рассудив, что хотя знания и не бывают бесполезными, но набираться опыта на собственных ошибках имеет смысл лишь в самом крайнем случае.
Как ни странно, Конан не испытывал тревоги. Он уже понял, что деньги стигийца придется отрабатывать. Жаль, что он не знал этого раньше. Тут в памяти Конана всплыл разговор той троицы, когда он стоял в нише зала на постаменте, старательно изображая восковое пугало, которыми был напичкан весь дом.
Они что-то говорили о магической завесе. Теперь он ясно вспомнил это. Фабиан хотел проверить ее прочность, а Зита посоветовала ему не тратить понапрасну сил, и, похоже, она знала, что говорит. Значит, не стоит и стараться. Стало быть, нужно спуститься вниз, разузнать планы веселой компании и уже тогда решать, как действовать.
Эмерик лениво перелистывал страницы. Сперва это развлекало его. Он с интересом рассматривал искусно выписанные вензеля заклинаний. Некоторые из них были невероятно затейливы, другие наоборот — очень просты, но и в них ощущалась та же гармония, что отличала все прочие.
В какой-то момент, опьяненный вином, под сильным впечатлением, навеянным увиденным, ему подумалось, что и он может не хуже этой сопливой девчонки повелевать тайными силами. Вот она книга — источник мудрости древних, накопленный веками!
Кривляясь и пошатываясь, он встал и, подражая позам, жестам и интонациям Зиты, произнес два слова…
Глава третья
— Осторожнее, девочки — лестница здесь очень крутая.
Фабиан остановился на верхней ступени и, нагнувшись, посветил себе под ноги — выщербленные каменные плиты уходили влево и вниз, теряясь в темноте. Он взял подсвечник в левую руку, а правую предложил Зите. Девушка благодарно улыбнулась и оперлась маленькой ладошкой на огромную руку своего кавалера.
— Мелия задумчиво смотрела на них и думала, что, быть может, она ошиблась в Фабиане и на самом деле он вовсе не так плох, как показалось ей пару лет назад, когда он ухаживал за ней. Или за промелькнувшие годы он сумел измениться? Во всяком случае сегодня она с удивлением открыла для себя, что он способен быть не только пошловатым весельчаком, но и галантным кавалером, что оказалось для нее полной неожиданностью. Что ж, если так, то сестре повезло, а ей остается только порадоваться за нее и признать, что самой ей счастье вновь не улыбнулось.
Сколько она себя помнила, ее многочисленные и не слишком продолжительные романы заканчивались с неизменным результатом: быстрым и полным разочарованием в предмете недавней привязанности и незамедлительно следовавшим разрывом. Это было печально, потому что очень скоро обрело явные черты неприятной традиции, к тому же создавая совершенно не соответствующую действительности, досадную репутацию неразборчивой куртизанки.