Рамачни, все еще в форме эгуара, умчался от них на большой скорости.
— Куда, во имя Девяти Ям, он направился? — спросил Пазел. Но в это мгновение огромная черная фигура эгуара исчезла, и ее место заняла маленькая, беспомощная фигурка норки.
— Боги смерти, он едва плывет! — воскликнул Болуту. Он вскочил, нырнул, не сказав больше ни слова, и мощно поплыл к магу.
— Ты что, не понимаешь? — сказала Таша. — Рамачни должен был двигаться быстро, когда менялся обратно. Если бы он позволил воде нагреться вокруг себя, то погиб бы точно так же, как акулы.
Когда Болуту вернулся со своей небольшой ношей, маг был слишком измучен, чтобы даже стоять. Таша взяла его на руки и стала вытирать своей рубашкой.
Приветственные крики продолжались и продолжались. Вскоре спасательная шлюпка с «Обещания» была надежно закреплена на шлюпбалочных цепях и начала подниматься вверх на борт «Чатранда».
— Эта трансформация дорого мне обошлась, — сказал Рамачни. — Возможно, я восстановлю свои силы перед тем, как покину этот мир, но, с другой стороны, возможно, и нет. Вы не должны зависеть от меня, если дело снова дойдет до сражения.
— Просто отдохни, — сказала Таша. — В следующий раз будем сажаться мы.
Рамачни уронил голову ей на колено.
— Я верю, что вы сможете, — сказал он.
Как только матросы отошли от поручней, Нипс спрыгнул на палубу и обнял Марилу. Она смотрела, как они поднимались — с растрепанными волосами, круглым животом, сжав руки в кулаки. Она хмурилась, отчаянно стараясь не расплакаться. Теперь он поцеловал ее, и борьба прекратилась. Ее руки обвились вокруг мужа, и ее громкие, безудержные рыдания заставили Ташу понять, почему она так усердно старалась подавить свои чувства, в другое время. Нипс нежно положил руку ей на живот, и на его лице появилось выражение удивления.
Фелтруп, со своей стороны, перестал пищать только потому, что его тоже душили слезы:
— Таша, Таша, вас не было целую жизнь. Вы вернули доброту на этот корабль и возродили его!
— Пока нет, Фелтруп, дорогой.
— И вы выполнили свою миссию: забрали Нилстоун у Аруниса и убили его!
— Фелтруп! Откуда ты это знаешь?
— Арунис, — сказала крыса. — О, дорогая, нужны тома, чтобы рассказать...
— Проказники! Негодяи! — Фиффенгурт смеялся, обняв за шеи обоих смолбоев и перепачкав свою униформу сажей. — Леди Таша, как вам удалось так долго прожить с этой парой обезьян?
— Как вам удалось удержать корабль на плаву без нас? — спросил Пазел. Нипс уже собирался отпустить собственную колкость, но его улыбка исчезла, когда он посмотрел на раненых длому, которым уже оказывали медицинскую помощь неподалеку, у грузового люка. Юноши направлялись к длому, чтобы выразить им свою благодарность и помочь перевязать их раны, если смогут. Герцил и Болуту уже были среди них.
Марила посмотрела на лицо Нипса.
— В чем дело? — спросила она.
Нипс оторвался от Фиффенгурта и побежал вперед. Он протиснулся между ранеными, крича. Тогда Герцил встал и взял его за плечи.
Нипс вскрикнул резким, как у ребенка, голосом и закрыл лицо руками. Марила в панике повернулась к остальным.
— Кто-то умер, — сказала она. — Кто это был? Скажи мне, Таша, ради Рина!
Болуту подошел и заговорил с ними. Это была Лунджа, которая отделилась от других пловцов. Не в надежде спастись, а потому, что она знала, что акулы последуют за ней: она обильно истекала кровью от порезов на рифе.
— Это Бали Адро, который я помню, путь любви и самопожертвования, — сказал Болуту. — Мои братья обязаны своими жизнями сержанту Лундже так же, как и Рамачни.
— А как насчет Нипса? — спросила Марила. — Она тоже спасла ему жизнь?
Да, сказали они ей так быстро, что это прозвучало фальшиво. Как будто было чего стыдиться, какого-то предательства. Марила закрыла глаза.
— Не говорите мне, — сказала она. — Я хочу услышать это от него.
Таша посмотрела на Пазела.
— На жилую палубу, — сказала она. — Отведи меня прямо сейчас. Прежде, чем случится что-нибудь еще.
— Что может случиться?
— О, Пазел, не говори так! Просто отведи меня туда, шут ты гороховый.
— Сначала кое-что другое, — сказал Пазел. — Я не задержусь ни на минуту, клянусь.