– Угадали.
Он вытер столик и уселся рядом.
– Вы в котором часу снимаетесь?
– Снимаюсь? – спросил я и тут же понял, о чем он говорит. Земляки приехали – земляки должны уехать. В поездах, груженных земляками. Завтра в целой Праге не сыщешь человека в национальном костюме. Кроме одного-единственного болвана.
– Ведь вы все сегодня разъезжаетесь, так ведь?
– Да, скоро уже поедем.
– Вы, наверно, много километров сделали. Уж очень у вас измученный вид.
– Да, закажу-ка я, пожалуй, еще рюмочку, – уныло ответил я.
Он пошел наливать, а я сидел, набычившись, в своих сапожищах и жилетке и не видел никакого просвета. Я не смогу еще одну ночь бегать взад-вперед по переулкам. И уж конечно, не смогу завтра появиться в таком виде на улице… Мне нужно какое-то укрытие. Нужно найти место, где бы я мог поесть и передохнуть. Нужен друг…
Думаю, эта идея возникла у меня еще тогда, когда я увидел ее – свою последнюю отчаянную надежду. Я проверил карман – там ли еще мой бумажник. Записная книжка была на месте, а в ней записан ее телефон. Хозяин принес сливянку, я выпил ее залпом и вышел.
Неподалеку я увидел телефонную будку, вошел в нее и набрал номер. «Интересно, дома ли ее отец», – подумал я. Я решил, если ответит мужской голос – тут же брошу трубку. И стал ждать с бьющимся сердцем.
Но мужской голос не ответил. Вообще никто не ответил. Телефон трезвонил минуты три. Повесив трубку, я вышел на улицу и стоял в темноте, испытывая отчаяние, острое до дурноты, пытаясь сообразить, что же будет дальше. Я больше не могу болтаться по улицам, не могу оставаться в Праге. Скоро я останусь единственным крестьянином во всем городе. Может, мне стоит отправиться в Баррандов, пока это еще возможно, и дожидаться ее там?
И я действительно пошел туда, придерживаясь темной стороны улицы и неся в руках свою шляпу с пером.
Когда я подошел к сверкающим во мраке террасам, время близилось к половине десятого. Там вовсю танцевали, на ярусах кружились пары. А через дорогу, примерно в двухстах ярдах от меня, стояла деревянная скамейка, на которой мы с ней в тот раз сидели, и прямо возле нее – телефонная будка. Я вошел в нее и снова позвонил. Ответа по-прежнему не было.
Тогда я, прячась за кустами, направился к ее дому. Боковая дорожка тонула в смолистой мгле. В доме было темно. Я простоял несколько минут на углу, у всех на виду, и вдруг подумал, что, возможно, за Властей установлена слежка – если, скажем, им стало известно, что я с ней гулял и провел у нее ночь. Ведь это единственный человек, с которым у меня был контакт. В общем, лучше всего спрятаться в кустах.
Возле телефонной будки были густые заросли. Я заполз в них, сел на землю и стал ждать. С танцплощадки вышло несколько человек. На скамеечку то и дело присаживались парочки. Потом, когда пейзаж снова становился безлюдным, я высовывал нос из кустов.
Я еще два раза звонил ей из будки. На второй раз, без четверти двенадцать, она наконец-то ответила.
– Власта, это Николас, – сказал я по-английски, – Николас Вистлер.
– Николас! Откуда ты взялся?
– Власта, с тобой рядом кто-нибудь есть? Твой отец дома?
– Нет. Нет, я одна. Николас, как чудесно! Только я не понимаю…
– Я все объясню при встрече. Можно к тебе прийти?
– Ну конечно же, милачек, я как раз собиралась ложиться! Ах, как чудесно!
– Ты ложись. Не жди меня. И выключи свет.
– Я, конечно, буду тебя ждать! Сколько тебе…
– Пожалуйста, Власта, делай то, что тебе говорят. Я не хочу привлекать внимание. И не знаю, сколько времени это у меня займет.
– А-а. Ну тогда я оставлю дверь открытой. Ты ее просто толкни, милачек.
Я повесил трубку, улыбнулся с облегчением и вышел на улицу.
На мое «счастье», рядом в траве лежала пара. Я снова нырнул в кусты и стал ждать, пока они уйдут.
Прошло полчаса, а они все не уходили.
Было уже полпервого и вовсю светила луна, когда я наконец вышел на боковую дорожку. Перед калиткой я остановился, вслушиваясь и вглядываясь. Было темно как в могиле.
Калитка чуть скрипнула. Тихо захрустел под ногами гравий тропинки.
Как она и обещала, дверь оказалась открытой, я ее толкнул и вошел в дом.
Chapter XI
1
В постель она не легла. Одетая в халат, она ждала меня в гостиной. Горела маленькая настольная лампочка, шторы были задернуты, а она лежала на диване и курила.
Глаза ее были устремлены на дверь, и, когда я вошел, она сразу села.
– Кто это?
– Власта, это я. Николас.
– Николас! – Она даже подпрыгнула. – Что с тобой? Что это за маскарад? – И она изумленно схватила меня за руки.
– Это чертовски длинная история, Власта. У тебя найдется что-нибудь выпить?