Этот кофе, как и каждый кофе, был противным, горьким, но тёплым и настоящим. И после первого глотка всегда хотелось ещё и ещё. А когда на дне остается только гуща, на еще одну чашку редко кто решается.
Это была жизнь. Всё и есть жизнь. Такая же горькая, такая же прекрасная, такая же короткая. И это была любовь.
Она положила кружку на подоконник и включила свет на кухне. Она достала чёрную ручку и блокнот, который использовала для списков продуктов. Переворачивая исписанные листы, она наконец-то нашла чистый. Тяжело вздохнув и ощутив у себя во рту горькое, кофейное послевкусие, принялась писать быстрым, едва разборчивым подчерком:
И не было ничего
Особенного там,
Казалось бы, обычное
Дело,
Но оранжевыми
Чернилами
Под шум
Машин
Я принялся
Писать на асфальте.
И написал
Я: «Почему
Ты мертв?»,
Но,
Не получил ответ.
И тогда
Закричал из
Окна:
«Люди, не
Понимаю я вас».
И никто,
Ничего не сказал,
Но в душе
Ответили:
«Я тоже».
Они сказали,
Что устали.
Потом,
Была лишь
Тишина.
Ничто уже не
Будет
Вчера уже
Было
А завтра не
Будет.
А я лишь
Буду писать о
Том, что вижу,
А тишина будет
Молча сидеть со
Мною рядом,
А я буду
Знать, что
Мастер ветров и
Закатов
Лишь тихо
Плачет
по мне.
А я лишь
Молча, буду
Писать о
Том, что
Увидел во
Мгле…
Часть Вторая
Божественная Тоска
Стояла ночь. Я решил заглянуть в стриптиз-клуб.
Я точно не знал, что заставило меня пойти на такой поступок, но это была точно не страсть, мною правило другое чувство. Чтобы сделать что-то иное. Вырваться. Это место единственное на всей улице, где все горело разноцветными огнями и призывало музыкой, его было сложно не заметить. Я свернул направо и открыл дверь.
Внутри было шумно. Парни всех сортов, рас и возрастов сидели за столиками, потягивая виски, и смотрели на полуголых, раскрашенных кукол, одна за другой выходящих на сцену. Здесь царила атмосфера разврата. Те, что побогаче, показывали пальцем на понравившихся им девушек администрации и те приводили их хорошим клиентам. Я чувствовал себя лишним и совершенно незаметным. Как бы, меня здесь и не было. Идеальное место, чтобы спрятаться.
Но я пришел сюда не для того, чтобы отдаться забвению. Я не имел пристрастия к дорогой выпивке. Да и денег на это не было. Со страстями Чарли об этом и мечтать нельзя было. И не для того, чтобы разглядывать голые тела – мне вполне было достаточно Чарли. Но меня что-то сильно заинтересовало в одной девушке. Я посмотрел ей в глаза. Одета она была в розовый с блестками купальник, обтягивавший её тело, выделяя особые места. Волосы были короткие, а в карих глазах отбивался свет прожекторов. Смотрели они прямо, так и пронзая всех присутствующих, демонстрируя её силу. И в то же время, сильно постаравшись, я смог разглядеть в её глазах, как два круга, что-то… чистое? Возможно. Но спустя десять минут пристального разглядывания, я смог проникнуть в её душу и убедиться, что она начинает гнить, сжимаясь, сцепляя тело и терзая его адскими муками. Хоть внешне она улыбалась и покорно отдавалась в страстные объятия клиентам. Я не мог не подойти к администратору и не сказать:
– Мне вон ту. На дом.
– Четыреста долларов, – сухо сказал тот.
Я помнил, что Чарли всегда в это время гуляет. Поэтому я смело приглашал её на дом. Вот только цена кусалась. Как-никак, но четыреста долларов много даже за такую услугу.
Он подошел к ней, шепнул на ухо и указал на меня. Она сошла со сцены с хорошо замаскированным горем и подошла ко мне.
– Ну что, пошли? – спросила она, улыбаясь яркой помадой.
Я кивнул. Мы отправились ко мне домой. Она была удивлена, что я не на машине и даже требовала, что бы я вызвал такси. Но жил я не далеко, так что, обошлись без этого.