А я вообразил себя генералом одной из армий. Подумал, что стою в самом центре событий и могу как-то влиять на их исход. Ведь лучше быть красной точкой в центре серой массы, чем в доли от неё. Но этой самое красной точки просто не существует, потому, что каждый из членов массы ею себя считает. На самом деле, все это лишь однородный минерал. Тусклый и поглощающий. Само существование которого лишено смысла.
Я был такой же песчинкой, как и каждый в моей триллиардной армии. Я никак не влиял на исход событий и, будучи песчинкой, был легко заменим. А в борьбе двух армий не будет победителя. Будут только проигравшие и те, кто навсегда исчезнет в бездонной пасти мирового змея.
У нас нет врагов. Только такие же несчастные, которые должны что-то сделать, чтобы не чокнуться от скуки и всё равно, к чему это приведёт
Эти мысли приведи меня в такое отчаяние, что я собрал все сил, которые, неведомо откуда, оказались у меня. Взлетел в самый эпицентр событий, закружился и с неутолимой скорбью ударил сразу во все стороны. Выплеснул всю силу ветра на них, тем самым, разбросав противников по своим углам…
После этого, я сразу проснулся и не сразу понял, что, собственно, произошло. Понимал только то, что это было фантастично. Это выходило за рамки привычной для нас реальности.
В это момент, в палатку, куда меня поместили отсыпаться, вбежала группа людей.
– Что-то не так? – спросил Александр.
– Ничего, – быстро соврал я, – всё в полном порядке.
– Мы слышали, как вы кричали.
– Вам показалось.
На то, что они мне поверят, надеется было глупо. Но надежда умирает последней. Хоть труп моей надежды уже давным-давно разложился. Значит, я двигаюсь вперед исключительно по инерции, просто не в силах остановиться.
Но к моему счастью мой, так называемый, слуга Александр решил ни с того ни сего помиловать меня и сказал:
– Остальные генералы уже прибыли и беспокоятся о вас. Сказали, что вы имеете странную привычку не дышать во сне.
– Да, это – правда, но надеюсь, это лечится.
– Боюсь, что нет. Наши лекари говорят, что нужно сжечь вас на костре, пока не поздно.
– Эти доктора, случайно, не те, кто носят маски с клювами?
– Не носят, но при себе всегда имеют.
– Тогда всё понятно.
– Приказать наказать их?
– Нет, вместо меня это давно сделала история.
На самом деле, я едва сдерживался, чтобы не придушить этих самых докторов. На костре они предлагают сжечь. Хоть я и понимал, что никакой личной ненависти не испытывал к ним. Просто, спросонок, ненавидел всё живое и мёртвое в придачу. Но это хорошо. Значит, со мной всё в порядке. Вот такая я, чуткая, безобидная сволочь.
– Есть ли у вас кофе?
Не успел я произнести слово «кофе», как почувствовал у себя в руках тёплую кружку. Она была наполнена чёрным счастьем, от которого плавно подымался вверх дымок.
Сделав пару глотков и, наконец, приведя себя в порядок, сказал:
– Всем, кто не готовил этот кофе, выйти немедленно!
Все вышли. В помещении остался лишь скромного вида юноша, лицо которого показалось мне знакомым.
– Парень, который сделал иллюзию мессершмитоф?
– Да, вы угадали.
– Я не угадал, просто память хорошая. Значит, это вы сделали этот восхитительный кофе?
– Да и ещё до того, как вы проснулись. Ваши желания очень очевидны. Просто, не решился дать его вам. Пока не попросите.
– Все ровно ведь дал.
– Не вытерпел.
Я был польщен до глубины души проницательностью этого парня. Видимо, моя любовь стоит как кружка кофе. Легко, оказывается. Меня можно подкупить.
– Что произошло, пока я спал?
– Была битва.
– Кто победил? – все ещё хотелось верить, что это был только сон.
– Никто. Поднялся ветер, и самолёты были вынуждены приземлиться. Как только они коснулись земли, то тут же исчезли. Такие хорошие иллюзии. Вообще, не держаться долго. Так что, нам повезло, что во время боя не развалились.
Я сделал ещё один глоток кофе, молча, продолжал смотреть на мальчика. Но как только я поднес кружку к губам, то заметил, что в руках у меня ничего нет. Целых три секунды я обескуражено смотрел на левую руку, а потом посмотрел на иллюзиониста. Тот лишь пожал плечами и произнес:
– Ничто не вечно, всё относительно. Всё потихоньку рассыпается на части.
– Но если всё относительно, то и это понятие относительно. Следовательно, есть что-то не относительное, а абсолютное. И тебе было так сложно дать мне именно это абсолютное?! И вообще, в твоем возрасте рановато читать Паланика.