В коридоре повисло тягостное молчание. Веспер прижался к стене, в давящей тишине казалось, что его сердце било как молот.
— Я должен ехать, — медленно сказал Уменс абсолютно чужим голосом. — Ребята ждут в машинах. Я должен идти.
— Я тоже, — ответила женщина. — У меня свои дела. Как у всех тут.
Раздались быстрые шаги. Веспер едва успел оторваться от стены и резко отскочить назад. Как нельзя вовремя, дверь широко открылась, в коридор вышел Уменс. Он немедленно заметил ночара и смерил его очень недоброжелательным взглядом.
— А ты что тут делаешь? — рявкнул он. — Ты должен спать. Хочешь получить следующую вахту?
— Я хотел посмотреть на новичка. — Веспер извиняюще улыбнулся. — Мне уже надоело быть самым младшим, может быть, это замечательное положение в стаде наконец достанется кому-то другому.
Уменс неодобрительно покачал головой.
— Не впадай в истерику, ладно? — сухо бросил он. — Ты что, не заметил, что уже не новичок? Особенно с момента этой операции в Польфе… — Он махнул рукой, явно выведенный из себя. — Ложись спать, ночар. — Капитан повернулся и пошел вниз по коридору, все время прибавляя шагу.
На пороге появилась женщина, Веспер быстро повернулся к ней и рефлекторно вздохнул под действием очередной порции удивления.
Мария. Человек. Из отдела набора.
Она смотрела на него покрасневшими заплаканными глазами.
— Ложись спать, ночар, — девушка, как эхо, повторила слова капитана, который исчез уже за поворотом.
В чем дело, хотел спросить Веспер, но в последний момент сдержался. Это не слишком хороший момент для того, чтобы признать, что он вообще что-либо услышал.
— О, Мария! — Ночар любезно улыбнулся. — Мамочки, сколько я тебя уже не видел! То и дело обещаю себе, что к вам загляну, но ты знаешь, эта работа…
— Знаю, — сказала она коротко, без улыбки. — Не бери в голову, никто из вас никогда сюда не заглядывает. Как будто вы любой ценой хотите забыть, что у вас когда-либо была какая-то другая жизнь.
— Это не так, — запротестовал Веспер. — Только, ты понимаешь, работа… — Он смущенно прервался.
Она права, понял он внезапно, абсолютно права. Все именно так. Он не хочет возвращаться к той жизни, почему он вообще должен этого хотеть? К тому жалкому состоянию, когда он был таким слабым, обычным человеческим нулем?
— Да, я понимаю, — сказала Мария мертвым, безразличным голосом. — Ложись спать, ночар, — повторила она как мантру. — Ты должен хорошо отдохнуть, чтобы выполнять эту свою работу. — Девушка развернулась и медленно ушла по коридору.
Он хотел окликнуть ее, но слова увязли у него в горле, и Веспер тоже развернулся и отправился в телевизионную. Он подошел к мини-бару, чувствуя, как каждое услышанное только что слово странной тяжестью откладывается в его мозгу.
Ночар достал чистый стакан, дополна налил крови. Поднял его к губам.
Ему в ноздри ударил слабый знакомый запах. Веспер удержал стакан на месте, смотря на него с недоверием. Его рука начала дрожать, на поверхности жидкости разошлись красные волны.
Эта кровь… Она так замечательно, сладко, соблазнительно пахла.
«Нидор! — мысленно крикнул он во весь голос. — Нидор, или сюда, быстро!»
Он отставил стакан на столешницу и с ужасом посмотрел на него.
Грязная. Испорченная. Отравленная кровь.
4
— Я ничего не чувствую, — констатировал Нидор, снова почесывая бинты. — Веспер, честно, ровным счетом ничего. — Он поднял стакан и понюхал его содержимое еще раз. — Даже капельки. — Капитан убежденно покрутил головой.
— Прошу тебя, только не пей, — напряженно попросил Веспер. — Не хочешь, не верь. Только не пей. Отдай в лабораторию, пожалуйста.
Нидор покачал головой.
— Хорошо — сказал он спокойно. — Я не могу проигнорировать такой сигнал. Конечно, мы это проверим. А пока что достанем новый баллон.
— Он тоже может быть грязным, — Веспер помотал головой с неприкрытым опасением, — раз уж этот…
Капитан раздраженно посмотрел на него.
— Послушай, друг, — сказал он, — ты сам видишь, этот контейнер проверен. На нем штампы. Ты же сам пил из него несколько часов назад. А теперь утверждаешь, что ты чувствуешь в этой крови какие-то примеси. Я ничего не чувствую, но хорошо, я сдам ее на анализы. Только скажи мне, каким образом кто-то мог ее испортить? — Капитан внимательно посмотрел на подчиненного. — Здесь, у нас?