Она улыбнулась, прикусила нижнюю губу верхним зубом и сказала: «Ну, спасибо. . . ».
Когда она ушла, Лукас пошел с ней к двери. Она двигалась немного медленнее, чем он, и он оказался почти на ней, выводя ее наружу. Она хорошо пахла, подумал он. Он наблюдал за ней по коридору. Она бы не стала спортсменкой. Она была мягкой, гладкой. Она обернулась на углу, чтобы посмотреть, наблюдает ли он, и именно в этот момент, когда она обернулась, и хотя они совсем не были похожи друг на друга, она напомнила ему Уэзер.
Остаток дня был пустошью из бумаги, старых отчетов и догадок. Коннелл забрела после двух, еще бледнее обычного, сказала, что работала с компьютерами. Лукас рассказал ей об интервью с Эбби Вид. Коннелл кивнул: — Я уже списал их со счетов. Попадание в Хиллерод было просто нашим добрым делом на сегодня».
— Как ты себя чувствуешь?
— Больна, — сказала она. Затем быстро: «Не с прошлой ночи. От . . . большая вещь. Оно возвращается».
«Господи, Миган. . . ».
«Я знала, что так и будет, — сказала она. «Слушай, я поговорю с Андерсоном и начну помогать Гриву с этими историями. Я не могу думать ни о чем другом».
Она ушла, но вернулась через десять секунд. — Мы должны заполучить его, Лукас. На этой неделе или на следующей».
"Я не знаю. . . ».
«Это все время, что у меня есть этот раунд. . . а следующий раунд будет еще короче».
Лукас пришел домой рано, нашел Уэзер на диване и читал «Невесту-грабителя» , подогнув под себя ноги.
"Тупик?"
— Похоже на то, — сказал Лукас. «Женщина в Мэдисоне подтвердила историю Джо Хиллерода. Мы снова смотрим на бумагу».
"Очень жаль. Он звучит как крупный придурок».
— В любом случае, он у нас на прицеле, — сказал Лукас. «Он держал в руках большую часть винтовок, и их ребята из опознания получили хорошие отпечатки. А в его грузовике нашли болторезы и лом, и парень со следами от инструментов сопоставил их со следами на двери оружейного магазина в Вейзате.
«Так что же осталось? По делу об убийстве?
«Боже, я не знаю. Но я чувствую, что все движется».
Лукас провел поздний вечер в кабинете, просматривая книгу Андерсона по этому делу — все бумаги, которые кто-либо приносил, с историями, которые Грив закончил. Уэзер подошла к двери в своей хлопчатобумажной ночной рубашке и сказала: «Будь особенно тише, когда будешь ложиться спать. Завтра у меня будет тяжелый».
"Да." Он оторвался от газеты, его волосы были в беспорядке, обескураженный. — Боже, знаешь, здесь так много всякой всячины, и столько дерьма. То, что есть в этом файле, вы можете потратить на расследование четыре года и так и не узнать ни хрена.
Она улыбнулась, подошла и уложила его волосы на место, а он обнял ее за спину и притянул к себе, так что он мог прислонить голову между ее грудей. В этом было что-то животное: это было так хорошо и так естественно. Как мама. — Ты его получишь, — сказала она.
Час спустя он ломал голову над заметкой Андерсона о глухих. Все звучало правильно: парень с бородой едет в книжный магазин, в грузовике. Как, черт возьми, они так сильно испортили лицензию? Он взглянул на часы: час, слишком поздно, чтобы звонить кому-либо в Сент-Пол. Он откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Может быть, что-то всплывет на поверхность его разума. . . .
20
КУП ПРИНЕС пакет мягких тако «Тако Белл» на крышу, бросил пакет на корпус кондиционера и подтянулся за ним. Света было еще достаточно, чтобы Сара Дженсен могла его увидеть, если бы выглянула в окно, поэтому он шел, пригнувшись, по корпусу, пока не оказался за вытяжным вентиляционным отверстием.
Отложив тако в сторону, он вытряхнул прицел «Кова» из брезентового футляра и осмотрел квартиру. Где был блондин? Вернулся ли он? Сердце его похолодело от страха. . . .
Шторы в обеих комнатах были открыты, как обычно. Сары Дженсен нигде не было видно. Дверь в ванную была закрыта.
Удовлетворенный на данный момент, Куп устроился за вентиляционным отверстием, открыл тако и проглотил их. Он капнул сметаной на куртку: Дерьмо. Смахнул сметану салфеткой, но останется жирное пятно. Он швырнул салфетку с края корпуса, потом подумал, что я не должен этого делать, и сделал мысленную пометку поднять ее, прежде чем он уйдет.
Через десять минут после того, как он пришел, Сара Дженсен быстро вышла из ванной. Она была обнаженной, и трепет ее тела пронзил его, как электрический ток, как удар скорости. Он навел на нее прицел, когда она села за туалетный столик и начала работать над своим макияжем. Ему нравилось видеть это, тщательную работу под глазами, подкрашивание ресниц, чувственный рисунок ее полных губ. Ему снились ее губы. . . .
И он любил смотреть на ее голую спину. У нее были гладко очерченные плечи, волнистый позвоночник от вершины ее круглой задницы прямо к затылку. Кожа у нее была прекрасная, чистая — одна маленькая темная родинка на левой лопатке, длинная бледная шея… . .
Она встала, повернувшись к нему, лицо ее было сосредоточено, ее груди качались, великолепный лобок… . . Она копалась в своем комоде, глядя на что? Нижнее белье? Она натянула трусы, сняла их, откинула назад, натянула более короткую пару, посмотрела на себя в зеркало. Снова посмотрела, попятилась, оттянула нижнюю резинку штанов от бедер, позволила ей защелкнуться, повернулась, чтобы посмотреть на свою задницу.