— Они не оставили свои визитки?
— Нет. Так по крайней мере сказал мистер Розенталь. По его словам, они допросили прислугу, проверили регистрационные книги и заглянули в компьютер, сделав копии всех последних записей. Думаю, они хотели выяснить, не было ли на пляже, кроме этой парочки, кого-то еще из постояльцев, чтобы понять, кто мог вести там съемку и случайно записать на видео подробности катастрофы.
Я сказал:
— Мы по-прежнему не знаем, удалось ли людям из ФБР установить личность тех двоих и побеседовать с ними. Однако чутье говорит мне, что удалось. Так что если мы даже выясним, кто были эти мужчина и женщина, наверняка окажется, что они ни о чем знать не знают или просто бесследно исчезли.
Кейт промолчала.
— Видеопленка тоже скорее всего исчезла — если она вообще существовала.
— Даже если это так, мы… должны в этом лично убедиться. Знаешь, Джон, я никогда не думала, что нам удастся раскрыть тайну катастрофы рейса восемьсот. Но мне всегда хотелось разыскать этих людей и… поговорить с ними.
— Но зачем?
— Не знаю… И, возможно, не узнаю, пока не встречусь с ними.
— Это соответствует одной из моих версий. Придумай свою собственную.
Кейт улыбнулась.
— Ты всегда оказывал сильное влияние на мой мыслительный процесс.
— Ты тоже.
— Что-то я не замечала.
После того как официант принес закуски, я спросил:
— Как думаешь, мистер Розенталь все еще работает в «Бейвью-отеле»?
— Я знаю, что он там работает. Каждый год справляюсь, не уволился ли. Кроме того, я проверила его послужной список, и мне известно, где он живет и все такое прочее. — Она посмотрела на меня и сказала: — Я не занимаюсь этим делом, но собираю всю новую информацию, которая имеет к нему отношение.
— И где же ты ее хранишь?
— Вот здесь. — Она постучала себя пальцем по лбу.
— В таком случае, — сказал я, — поведай, что еще там хранится.
— Я тебе уже вчера об этом говорила. И вообще — будет лучше, если ты станешь задавать вопросы, а я буду на них отвечать. Но прежде чем получить ответы, тебе следует основательно обдумать и правильно сформулировать вопросы.
— Тебе об этом сказали гадалки?
— Ты отлично понимаешь, что я имею в виду.
— О да! Я тебя понимаю. Ты хочешь, чтобы я работал с этим делом так, словно его только что открыли. Но это старое дело, «холодное», как говорили у нас в полиции. А я никогда не занимался расследованием «холодных» дел. Я всегда приезжал на место преступления, когда труп еще не остыл.
— Помолчи, прошу тебя. Я же ем. — Кейт поднесла вилку с салатом к моему лицу. — Вот, попробуй-ка это.
Я открыл рот, и она запихнула в него кусок тунца с овощами.
Когда я проглотил салат, Кейт сказала:
— Теперь можешь задать следующий вопрос.
— Ладно. Ты когда-нибудь обсуждала это дело с Тедом Нэшем?
— Ни разу.
— И за обедом тоже?
— Я бы не стала разговаривать с ним на эту тему даже лежа в постели.
Я никак не прокомментировал это заявление, но сказал:
— Надо будет ему позвонить.
— Он же умер, Джон.
— Я знаю. Но мне хочется слышать это снова и снова.
Кейт посмотрела на меня укоризненно.
— Это не смешно, Джон. Возможно, Тед тебе и не нравился, но он был опытным и преданным делу агентом. И отлично соображал.
— Уж после этих слов я обязательно ему позвоню.
Подошел официант. Я заказал еще одну кружку пива, после чего вновь накинулся на пасту с кальмаром.
— Может, поешь моих овощей? — предложила Кейт.
— Однажды, когда Джеффри Дахмер обедал со своей матерью, она сказала ему: «Не нравятся мне что-то твои приятели, Джеффри». «Тогда, — ответил он, — поешь овощей».
— Дурацкий анекдот.
— Дурацкий или нет, но в другой компании обычно смех вызывает. — Тут я сразу посерьезнел и сказал: — Насколько я понимаю, с Лайэмом Гриффитом ты это тоже не обсуждала?
— Я об этом ни с кем не говорила. За исключением парней с двадцать восьмого этажа, которые сказали мне, что это не моего ума дело.
— Понятно. И ты, значит, решила, что это должно стать делом моего ума.
— Только в том случае, если ты сам этого захочешь. В настоящий момент мне представляется, что все сводится к той парочке. Но если окажется, что этих двоих нашли и они ничего не видели, ничего не знают и ничего не снимали, тогда, значит, и делу конец. Все остальное — свидетельские показания и данные экспертизы — анализировалось уже миллион раз. Но эти двое — кем бы они ни были и чем бы на пляже ни занимались — все-таки оставили на покрывале крышку от объектива видеокамеры… — Кейт наклонилась ко мне и спросила: — Как ты думаешь, эти люди вели видеозапись? И могли они снять то, что видели остальные свидетели — вернее, говорили, что видели?