Ну хорошо, сказал муж, выгрузив чемодан и хлопнув дверью машины. Кошка начала вырываться из рук Ночной Сучки, но не вырвалась.
Да, вот еще что, добавила Ночная Сучка. Кошка испортила мои наушники.
Что, опять? удивился муж, гладя животное по голове. Она ужасна.
Пнуть бы ее, как футбольный мяч, сказала Ночная Сучка, качая кошку.
Но у нее же такие маленькие лапки, ответил муж.
Я так ее ненавижу, буркнула Ночная Сучка.
Ну ладно, сказал муж. Мы тебя убьем, в шутку сообщил он кошке.
Ночная Сучка посмотрела в большие, зеленые и пустые кошачьи глаза. Черный нос кошки дернулся, и это было умилительно, но недостаточно. Она прижала уши к голове и зашипела.
Мне кажется, от этой кошки у меня токсоплазмоз, заявила Ночная Сучка.
Да ну, удивился муж.
Я читала статью, и там написано, что есть связь между сильной беспричинной злостью и токсоплазмозом. Ну, то есть неизвестно пока, причинно-следственная ли это связь и что из этого причина, а что следствие, но связь уж точно есть.
Муж ничего не ответил.
Как думаешь, может, я все время злюсь, потому что у меня в мозгу паразит?
Может быть, сказал он, но может быть, и не поэтому.
Ненавижу эту сраную кошку, заключила она, а кошка вновь зашипела и на этот раз вырвалась из ее рук и рванула под крыльцо.
В воскресенье утром мальчик вполз в гостиную на четвереньках. Кусок сырой говядины в прекрасных мраморных прожилках жира свисал у него изо рта. Мальчик положил мясо к ногам отца.
Гав! пролаял он и задышал по-собачьи, высунув язык.
Чувак, удивился муж, ты что такое делаешь?
Собачка, сказал мальчик, лизнул ногу отца, поднял глаза вверх и скорчил рожицу.
Воосы, возмутился он, потирая язык пальцами. Воосы!
Ну, покажи, сказал муж, внимательно рассмотрел язык мальчика, убрал волосы. Так-то лучше, сказал он. Но заметь, мы не кладем сырое мясо на пол. И в рот его не берем, если на то пошло. Фу, заключил он и состроил брезгливую гримасу.
Мальчик замотал головой.
Мама, сказал он. Да. Мама. Мясо. Да!
Милая, крикнул муж.
Ночная Сучка слышала все это из спальни, где она, как обычно, складывала в стопки выстиранную одежду, пока муж бесконечно копался в телефоне. Хотя она предупредила мальчика, что собачьи игры – развлечение только для них двоих, что папе такое неинтересно и не надо просить его попить из собачьей миски или приносить ему палку, она все же понимала, что сын неизбежно познакомит его с играми, в которые они играли, пока его не было.
Твою мать, буркнула она себе под нос. Вот дерьмо. Твою мать. Вот дерьмо.
Муж на кухне отмывал кусок мяса в раковине, а мальчик вился у его ног и скулил.
Дай, кричал он. Дай!
Фу, отвечал муж. Сначала надо его приготовить, солнышко.
Нет, кричал он и тут увидел маму. Мама, дай!
Она погладила мальчика по голове и сказала мужу как можно беззаботнее: он любит сырое мясо. Что ты будешь делать?
Что, прости? Муж смотрел на нее с раздражением, с непониманием, с выражением лица, говорившим, что он так и думал, что она опять втянула всех в полную задницу – он умел это показать одним движением брови.
У ребенка изысканный вкус, продолжала она. Любит говядину тартар. Ничего тут страшного.
Когда это наш сын начал есть сырое мясо? поинтересовался муж. Как он вообще до такого додумался?
Хммм, сказала Ночная Сучка, улыбаясь мальчику и наклоняясь, чтобы пощекотать его. Он извивался и хихикал, лежа на полу. – Да, наверное, я готовила обед, а он стащил маленький кусочек сырого мяса, – предположила она, доставая из шкафа стакан.
Нет, возразил мальчик с пола. Мама дала мясо. Мммм. Собачка.
Солнышко, ласково сказала она мальчику, а мужу сказала: Глупый он такой, да? Маленький мой щеночек. Она погладила шелковистые волосы мальчика. Он закрыл глаза, наслаждаясь ее лаской.
И ты кормишь его сырым мясом? недоумевал муж.
Чуть-чуть, пробормотала она, защищаясь. Ничего страшного.
А как насчет паразитов? Он мог подцепить что угодно.
Не думаю, сказала она, указывая на мальчика, который был как с картинки: блестящие светлые кудряшки и розовые щечки, большой животик, оставшийся с младенчества – Ночная Сучка надеялась, что он не уйдет никогда. Мальчик улыбался родителям, не сводившим с него глаз, и, откинув голову назад, заливался звонким, четким лаем. Гав-гав!
Конечно, он явно доволен, шепнул ей муж ночью, в постели – мальчик снова спал между ними. Он что-то никак это не перерастет.