- Я позвонила, и мне сказали, что вас выпускают.
- Так я есть.
- Как вы себя чувствуете?
- А как я выгляжу?
- Не очень xopoшo.
- Это случается, когда чувствуешь себя полным дерьмом.
- Вы злитесь?
- Что вы, я просто вне себя от счастья.
- Мне очень жаль, хотя я рада, что вы заявили в полицию. Вам не поверили?
- Да, мне не поверили.
- А вы рассказали им...
- Я рассказал им все. Они подумали, что я под кайфом, что у меня глюки. Они посылали туда машину и, конечно, ничего не нашли. Бездомные каждый день пропадают. Или тебе это неизвестно?
Бекки ничего не ответила, и он прошел мимо нее к дверям. На улице было прохладно, вечернее солнце отбрасывало длинные тени. Саймон сунул руки в карманы.
- У тебя никаких новостей насчет Фила?
- Никаких, но это не значит...
- Черт!
- Саймон, я видела тебя прошлой ночью...
- Я уже сказал тебе, что был трезв.
Ребекка поджала губы и сделала вид, что поправляет шарф.
- И что ты собираешься делать?
- Пойду домой и лягу спать.
Она кивнула:
- Я тут подумала, может, если ты хочешь, мы поищем Фила вместе?
- Я же сказал тебе, что случилось с Филом.
- После твоего звонка утром я перезвонила в полицию и поговорила с сержантом. Он говорил, будто ты рассказал ему, что Фила съели, и осталась только вода.
- Богатое воображение, не правда ли?
- Если мы поищем его, то...
- Захвати губку и ведерко, мы его соберем.
- Перестань психовать.
Саймон присел на ступеньку и улыбнулся проходящим мимо полицейским. Бекки села рядом.
- Если ты не перестанешь так вести себя, то скоро опять окажешься за решеткой.
- Да, и что же мне делать?
- Я об этом думала. Кроме того, чтобы помочь мне поискать Фила, ты мог бы поговорить с Джеком Холденом. Ты знаешь Джека Холдена?
- Нет. Я имею в виду, что не знаком с ним лично. Я знаю о нем из газет и все такое. "Уличный листок", да?
- Да, верно. Он мог бы поместить объявление. Если Фил жив, он обязательно его прочтет. В любом случае, если кто-то нападает на бездомных, Джек может опубликовать предупреждение.
Саймон кивнул:
- Ладно. Где он живет?
- На углу Седьмой и Хеннепин. На вывеске написано: "Квартира Джека".
- Да, я знаю, где это. Так я и сделаю.
Пару секунд она вопросительно смотрела на него, потом кивнула:
- Вот и прекрасно.
- Ты не составишь мне компанию?
- Мне надо в ночлежку.
- А зачем ты пришла сюда?
Она покраснела и отвела взгляд.
- Хотела убедиться, что ты в порядке. Я чувствовала себя виноватой, ведь это я уговорила тебя пойти в полицию.
- Я в порядке.
- Ну и хорошо.
Саймон встал и потер руки.
- Я, пожалуй, пойду.
Она тоже встала и посмотрела на него, не говоря ни слова. Саймон кивнул ей и стал спускаться. Внизу он остановился и повернулся к ней:
- Я мог бы иногда заходить в ночлежку, навещать тебя, так, на всякий случай.
- Заходи, конечно, если хочешь.
- Или мы могли бы сходить куда-нибудь вместе. Ты любишь кино?
- Ну да, конечно. Когда фильм хороший.
- Ну и хорошо. Я позвоню.
Она помахала ему на прощание. Саймон перешел улицу и направился в сторону Николет. В лицо ему дул резкий и холодный ветер. Переходя Николет, он чуть было не попал под автобус. Водитель высунулся из окна и покрутил пальцем у виска:
- Ты что, ослеп?
К вечеру заметно похолодало. Вдруг перед глазами Саймона встала утренняя толпа бродяг. Интересно, подумал он, как они спасаются от холода в течение долгого дня? Когда он наконец добрался до Хеннепин, лицо у него просто окоченело.
Джек жил в угловом помещение на первом этаже многоквартирного дома на углу Седьмой улицы и Хеннепин-авеню. История его жизни широко освещалась не только в местной, но и в межрегиональной прессе. Джек Холден, семидесятилетний пенсионер, выпускал ежедневный листок новостей, бесплатно распространяемый в приютах, на раздачах бесплатного супа, на перекрестках и вообще везде, где только можно. Тридцать лет он проработал репортером в "Стар трибюн" и вышел на пенсию в 1990 году, вскоре после смерти жены. В течение года он путешествовал по стране и вернулся домой скучающий и разочарованный. В июне 1991 он арендовал помещение, где раньше была парикмахерская, перевез туда стол, шкафы, компьютер с лазерным принтером, ксерокс и стал издавать "Уличный листок". Пять дней в неделю он писал, редактировал, копировал и бесплатно распространял свой листок новостей. В каждом выпуске помещалось расписание работы ночлежек, бесплатных кухонь, личные объявления и многое другое. Джек даже предоставлял место для сотни абонентских ящиков, для всех желающих, и тоже совершенно бесплатно.
Когда Саймон вошел, над дверью зазвонил колокольчик. Джек Холден, которого Саймон сразу узнал по многочисленным фотографиям в газетах, оторвал взгляд от монитора и посмотрел на гостя. В зеркале, остававшемся на стене еще со времен парикмахерской, Саймон увидел свое отражение. Вид у него был неважный, да и чувствовал он себя в точности как выглядел. Джек улыбнулся. Улыбка его была искренней, теплой и добродушной.
- Дерьмово выглядишь, сынок. Присаживайся.
Саймон вздохнул и с удовольствием опустился в кресло возле стола.
- Хочешь кофе? - спросил Джек.
- Нет, спасибо.
- Тогда чем могу быть тебе полезен?
- Ну, вообще-то меня к вам направила Бекки Ратман, знаете, из ночлежки на Одиннадцатой улице.
- А, так ты, наверное, Саймон? Бекки мне звонила.
- И что она вам сказала?
- Сказала, что с вашим общим знакомым, Филом, приключилась какая-то неприятная история. Я не совсем понял. Ты хотел мне ее рассказать?
- Да.
- Я не видел Фила уже несколько месяцев.
- Я иногда с ним встречался.
- Ну и как он?
- До вчерашнего вечера все было в порядке.
- До вчерашнего вечера, говоришь? Из-за этого ты ко мне пришел?
- Я кое-что видел - кое-что, о чем, мне кажется, вам стоит рассказать в своем "Листке".
- Да? И что же?
Саймон глубоко вздохнул:
- С Филом случилась беда.
Джек нахмурился:
- Вот как?
- Мне трудно вам объяснить.
- Понимаю.
- Это похоже на сумасшествие.
- Так ты мне расскажешь или я должен угадывать?
- Было темно. Это было в переулке за "Мунбим Букс".
- Так, дальше?
- Что-то держало его на весу. Сжимало его. А потом его не стало. - Не стало?
- Это что-то его съело.
-Что?
Саймон потер лицо ладонями.
- Простите меня. Я и сам не совсем ясно себе представляю, что произошло. Я бы с удовольствием сформулировал это по-другому, но у меня не получается. Я не могу придумать ничего, что звучало бы более разумно. Там, в переулке, было что-то, похожее на человека, только это был не человек. Это существо обхватило Фила, словно закутало его в какую-то простыню. Оно сжимало его, потом на землю полилась вода, а Фил исчез. Оно повернулось и увидело меня. Я убежал.
- И ты был трезв?
- Да.
- А в полиции тебе, конечно же, не поверили?
- Нет, не поверили. Там не осталось ничего, никаких следов. Ни Фила, ни тела - ничего.
- И тебя бросили за решетку.
- Да. Это все, что я видел, и все, что я знаю. Мне нравился Фил. И я подумал, что надо рассказать вам. Ведь если по улице ходит какой-то говнюк и убивает людей, то надо рассказать об этом всем, надо же что-то делать.