Любопытство подтолкнуло Римму поинтересоваться
- И как капитан воспринял тот факт, что он лишился своего единственного подозреваемого?
- Плохо! –ухмыльнулся Вадим, не без злорадства,- Вид у него был кислый, будто он только что родную бабушку похоронил.
Тогда, полагаю, самое время приободрить его, - с этими словами Римма вознамерилась проскользнуть в дверь, оставив своих родственников на улице. Ее маневр, однако, вызвал удивленние у Вадима.
- Куда?! – воскликнул он, высвобождаясь от объятий супруги, -как раз вовремя для того, чтобы преградить Римме путь. -
- А в чем дело?! – удивилась та. Ее нога уже стояла на нижней ступеньке крыльца, но дверь доступа во внутренние недра здания правления блокировал Платонов.
– Приободрить следователя,-что это значит ?! – переспросил он , с таким сарказмом, на который в принципе был способен, - Думаю, что после многочасовых допросов в каталажке я имею права быть в курсе того, что происходит! Тебе удалось узнать нечто такое, что поможет капитану Федоренко, будь он неладен, словить настоящих преступников?!
- Вадик! – одернула мужа Ольга, - Ведь у тебя есть алиби, менты поняли, что ты ни в чем не виноват! Пойдем уже! Для чего нам и дальше вмешиваться в это дело?! Капитан Федоренко за расследование деньги получает, вот пусть и работает! Ты же сам недавно так говорил!
- Дорогая, - отозвался Платонов, не оборачиваясь к жене- Все изменилось. Теперь это дело касается и меня лично. Я вошел в эту контору одним человеком, а вышел совсем другим. И если твоя наивная сестренка, играющая в сыщицу, вообразила, будто ей известно об убийстве Яковлевича больше милиции, я, по меньшей мере, должен владеть этой информацией.
- А тебе, Римма, следует осознать, -он вновь обратился к свояченнице, - Менты, которых ты надумала осчастливить сногсшибательной версией или сведеними, на самом деле – вовсе не герои , а негодяи, которым в кайф запихнуть в камеру первого же попавшегося! Может, даже того, кто им эти сведения принес. Они ведь все садисты, После того, как я у них тут посидел, совершенно не могу понять того, кто лезет по собственной воле в их поганую работу. Не в обиду будь тебе сказано, сестренка.
Странно, но Риммина решимость из-за реакции зятя не только не поубавилась после его слов, но еще и окрепла. Какое-то подспудное чувство, не имевшее ничего общего с логикой или разумом, подсказывало ей, что она обязательно должна пойти к ментам и рассказать им все, что знает.
- Я и не собираюсь на тебя обижаться, Вадим поверь. Но я так решила. Если ты настолько беспокоишься за меня, то мы можем пойти к Федоренко вместе. Я не возражаю.
-Риммусь, я ни в коем случае не собирался строить из себя зануду и советовать тебе, как жить. Пойми правильно, я просто не хочу, чтобы ты очутилась на моем месте!
Римма поджала губы, отчего ее милое кукольное лицо приобрело непривычно для других серьезное, даже жесткое выражение:
- Прости, но что в милиции с тобой такого делали?! Палкой по пяткам молотили? Сигаретами прижигали? Раскаленные иголки вгоняли под ногти?! Капитан Федоренко не произвел на меня впечатление гестаповца!
-Нет, но… В моральном плане их допросы сродни пыткам! Когда тебя на протяжении нескольких часов подряд спрашивают об одном и том же, снова и снова заставляя повторять твои слова, и при этом не скрывают, что не верят ни на грош ничему, что бы ты не произнес, то да, тебе начинает мерещиться, что тебя медленно выпотрашивают! К тому моменту, как Рома привел свидетелей моего алиби, я уже был полностью деморализован. Уверен, подержи меня Федоренко взаперти еще с неделю, то я признался бы в любом убийстве! После ментовской профессиональной психологической обработки у меня реально начали закрадываться сомнения , а не я ли это хватил Яковлевича топором по черепушке?! Не желаю тебе подобной участи , поэтому считаю нужным тебя предупредить!
Платонов выжидающе смотрел на Римму. Ольга и Роман не открывали ртов, но их молчание достаточно красноречиво говорило о том, что они солидарны с Платоновым.
Римму под взглядами роственников внезапно захлестнула злость.
- Спасибо, конечно, за предупреждение, Вадим ,но я уже давно не маленькая девочка и в опеке не нуждаюсь! Можешь продолжать считать меня дурочкой, ищущей на свою голову неприятностей, но это- мое дело! Отойди, пожалуйста, от двери и дай мне войти!
Планонов все еще не сводя с нее темных удивленных глаз, - посторонился. Римме не понравился этот взгляд: так люди обычно смотрят на нечто диковинное, диво невиданное.