И вдруг эта повестка.
На том, чтобы Алексей уехал в Беларусь, дабы переждать там смутные времена, настояла, прежде всего, его мать. Да и сам Лешка не сказать, чтоб сильно сопротивлялся. Получил ли такую же бумагу из военкомата еще кто-либо из ребят группы, он не знал. Он вообще потерял связь с «Тиграми» и никому из них не позвонил. По настоянию отца он, «из соображений безопасности», даже выбросил свой мобильник еще до пересечения белорусской границы. И вот он тут, то ли беглый дезертир, то ли изгнанник.
На него часто накатывала ностальгия по прошлому. Тоска по коллективной харизме «Тигров» , по их страстному желанию играть музыку, вкладывая в ее исполнение ту самую искру, которая держит залы в своей власти, заставляя слушателей то радоваться, то плакать… Что с этим поделать, как себя реализовать в этом «проклятом Минске», он не знал. По сути, он был совершенно один, тетя Ирина почти не в счет.
Да, импрессарио Пархрменко заставлял своих подопечных работать на износ. Но ребята всегда были при деле и видели, что их труд приносит результат. А теперь некому стало опекать Лешку, заставлять его двигаться вперед… И он понимал, что так или иначе, карьера его окончена: в шоу-бизнесе нельзя сходить с дистанции; у легкомысленной публики короткая память на эстрадных «звезд». Путь назад, в прошлое, был закрыт для него на пудовый замок.
Побег выбил Лешку из привычной колеи уже полгода назад, но его до сих пор не оставляло странное ощущение, что он просто видит какой-то кошмарный сон. Вот только пробудиться от него невозможно…
Впрочем, родители Синицына не разделяли его глубокого пессимизма. Отец, с которым Лешка общался через тетю Ирину, уверял , что ему не придется прятаться в Кургановке всю свою жизнь, нужно лишь тихо переждать здесь неспокойный период. Хорошенько отдохнуть, осмотреться. А потом, возможно, чем-нибудь заняться в ожидании родительского сигнала , что все «улеглось» , и можно возвращаться обратно в Питер.
…Узкая грунтовка змейкой извивалась между зелеными холмами. Шагавшему по ней Лешке она казалась бесконечной. Набиравшее силу утреннее солнце поливало его слишком жаркими лучами. По обе стороны от дороги тянулись какие-то недоосушенные болота, и впервые увидевший торфянники Синицын с удивлением наблюдал феномен очагов белого дымка, курившегося прямо из трещин в почве. Это вносило в пейзаж неповторимый штрих. Правда, болота вскоре закончились, и на смену им пришли поля.
И вокруг по-прежнему не было ни души. Те дачники , вместе с которыми Лешка прибыл в Кургановку на автобусе, давно уже успели оторваться от него и исчезнуть из вида за холмами. Зато «Та Женщина», как мысленно назвал ее Синицын, оставила свои манипуляции на остановке и теперь единственная шла позади него. Оглянувшись и увидев продвигавшуюся по грунтовке одинокую, изящную фигурку в цветастом платье, Лешка почему-то обрадовался.
Почему же Эта Женщина смотрела на него в автобусе?!
ухну в судорогах на глазах у всех, а изо рта у меня будет идти пена?! в с Загадка. А Леша Синицын, вынужденный в последнее время бездельничать, сделал открытие, что обожает всякие тайны, и чисто от нечем заняться не прочь одну из них разгадать.
Теперь шаг его сделался куда бодрей. Его согревала мысль о том, что незнакомка тоже следует за ним, сохраняя дистанцию около двухсот метров и, конечно, как и он, направляется в деревню.
Время от времени Алексей оглядывался на нее. Женщина была еще слишком далеко, чтобы молодой человек мог оценить выражение ее лица. Но ее походка, ровная и уверенная, демонстрировала спокойствие. Она больше не боялась Синицына, и ее даже не волновало, что он идет впереди нее по пустой дороге?!
Молодому человеку это показалось забавным, он даже засмеялся вслух. На ходу он нащупал в кармане ключ от теткиной «семейной виллы», благодаря которому он стал ее полновластным хозяином на лето.
Наконец, впереди показались деревенские дома. Синицын неторопливо миновал их, высматривая по номерам нужные ему апартаменты. Ему впомнилось, как его тетя, не жалея красок, расписывала Кургановку. Из ее рассказов эта деревушка представала прямо чудесным островком земного рая. Что ж, в том, что касалось живописности местных окрестностей, Алексей был целиком согласен с Ириной. Природа здесь была красива. А после тоскливого прозябания в нездоровой обстановке тетиной минской квартире, Кургановка и впрямь казалась привлекательной...Лешка улыбнулся себе под нос: как оказывается, мало нужно человеку для счастья! Всего лишь ключ от деревенской хаты, где он был бы сам себе хозяином!