- Скорее всего, … нет.
Ромка, следует отдать ему должное, шпарил уверенно, зато Римма, отвернулась, чтобы не дать детям увидеть выражение своего лица….
Наверняка развалюха Степана вспыхнула снова из-за того, что ее вечно пьяный хозяин,как и в первый раз, курил в постели. Поэтому вероятность того, что Насос на своем затянувшемся пути к самоубийству, в конце концов, добился своего, непомерно велика…
Римма и вправду не думала, что Степка уцелел: хотя во время первого пожара ему сказочно повезло. Но на сей раз его шансы выжить стремились к нулю, учитывая, как ужасающе быстро вспыхнул минувшей ночью огонь, и как широко он распространился. Выгорела не только Степкина хата, но и часть граничивших с ней участков, в то время, как первый пожар и близко не затронул соседей..
«Мы сами едва успели выбежать из дома, чтобы не задохнуться в дыму», -думала Римма,-« Где уж хронически пьяному Насосу выбраться…»
Глава 11
«Людишки со стереотипами» - такое определение мог бы применить Степан Малахов к своим соседям, - при условии, что был бы способен оперировать подобными выражениями.
Ибо, несмотря на то, что большинство односельчан уже заранее его похоронило, Степка был жив, здоров и пребывал в счастливом неведении о пожаре. Всю ночь напролет он проспал в колхозном саду под яблоней, прямо на земле. Домой он уже сутки, как не заглядывал,- у него не было на это времени. Насос был слишком занят пропиванием денег, выплаченных ему накануне за очистку колхозных коровников. Сумма по его меркам была внушательной и над тем, чтобы ее промотать, требовалось потрудиться сильнее обычного!
Избавление от денег прошло успешно, в результате чего Насос продрых всю ночь ,как под наркозом. Утром он пробудился лишь , когда лучи солнца начали припекать ему лицо. Разумеется, он и понятия не имел о том, что как раз в те самые минуты жители деревни разыскивают его обугленные останки на пепелище его же дома.
Стереотипы… Если бы мозг Степана Малахова к тому времени уже не был процентов на семьдесят уничтожен хроническим алакаголизмом , он обязательно подумал бы о них. И наверное воскликнул бы в возмущении: «Да ведь с человеком может приключиться еще всякое, помимо смерти!!»
Например, данный гипотетический человек мог бы накануне нажраться « в дупель» и , будучи побежденным количеством принятых градусов , по дороге домой свалиться прямо на пыльную от жары траву.
Но задумывался ли хоть кто-нибудь из малаховских соседей , что разыскиваемый ими на пепелище покойник на самом деле мог и пережить пожар?! И
что в ночь трагедии его просто не оказалось дома?
Прозрение, конечно, случилось, но лишь после того, как односельчане, занимавшиеся поиском обугленных Степкиных костей, к удивлению для себя, их не обнаружили..
Меж тем, проснувшемуся Насосу било прямо в глаза не на шутку раскочегарившееся солнышко. И как тот ни жмурился, подрыхнуть подольше ему не удалось. Не оставалось иного выбора, кроме, как с величайшим трудом подняться на ноги. И вот тут Степана поджидала ужасная неприятность. Вставая, он нечаянно опрокинул припасенную после вчерашнего пиршества бутылку, и ее драгоценное содержимое впиталось в землю-матушку еще быстрей, чем Насос успел разразиться серией самых отборных матюгов. Можно сказать, что день у него не задался с самого утра.
С дальнейшим же течением времени гадких подлянок от судьбы посыпалось еще больше.. Прежде всего, огранизм Насоса, начал подавать сигналы надвигавшегося жесткого абсистентного синдрома., Буквально каждая клеточка его проспиртованного тела молила о самом крошечном глотке, при том, что «поправиться» было уже нечем.
А в чистом голубом небе над яблоневым садом радостно сияло солнышко, вокруг жизнеутверждающе бушевала зелень…Тем ужаснее с каждой минутой ощущалась дикая головная боль , внедрившаяся под череп несчастного Насоса. Дошло до того, что он горько пожалел о том, что вообще проснулся!
И тут он вспомнил, что дома, под койкой, у него была припрятана еще одна заначка - початая банка пива. Этой мысли осказалось достаточно, чтобы окрылить Степана настолько, чтобы он, шатаясь, побрел вон из колхозного сада на Главную улицу.
«Штормило» его ужасно. Из-за похмелья продвижение к родным пенатам совершалось Насосом крайне медленно. Тошнота вкупе с головной болью мучила всю дорогу, а сохранять равновесие при ходьбе было сравнимо с настоящим подвигом. Словно кому-то Наверху не хотелось, чтобы Степан добрался до своего жилья…
Как бы там ни было, он шел, а по пути его поджидали совершенно не поддававшиеся пониманию сюрпризы.