— Здорово, — поразился Грэхем. — Где же ты достал подделку?
— Прислали из Мет, — ответил Колчинский.
— А что же сейчас висит в Мет? — спросила Сабрина.
— Ничего. Сегодня понедельник. Музей закрыт. Представитель ЮНАКО Дорньер ждет в аэропорту, чтобы переправите картину в Нью-Йорк, где завтра утром ее выставят на всеобщее обозрение.
— А зачем надо было ставить стенку на другую сторону? — спросила Сабрина.
— Я допускал возможность какого-то сбоя. Интуиция, одним словом. А интуиция меня никогда не обманывает. Она и подсказала мне, что времени обменять картины может не хватить. Так и произошло. Как только К.В. ушел, я сдвинул стенку, и подделка стала видна. И тут-то нагрянул Драго. Все произошло случайно, поверь мне. Появись он на пять минут раньше, он взял бы меня вместе с подлинником.
Грэхем опустил голову:
— Приношу свои извинения.
— Надо заняться конвертом, — сказал Колчинский, показывая на выпирающий карман рубашки Грэхема.
Грэхем отдал ему конверт.
Витлок сцепил руки в замок:
— Ну, спектакль окончен. И чем скорее мы сложим дельтапланы, тем скорее вернемся в отель.
— И тем скорее ты примешь ванну, — усмехнувшись, добавила Сабрина.
— Да уж, — ответил Витлок, бросив на Колчинского мрачный взгляд.
— Есть по-английски такое присловье, цель оправдывает средства? — отозвался Колчинский.
— А что будет со Шредером и Драго? — поинтересовалась Сабрина.
— Власти уже отдали распоряжение об аресте Драго за попытку контрабандного ввоза наркотиков в Бразилию, — ответил Колчинский. — Только за это он получит десять лет. Ситуация со Шредером сложнее. Его можно было бы привлечь к ответственности за участие в похищении «Ночного дозора», но это вызовет переполох во всем мире. А Рейксмюсеум, например, хочет во что бы то ни стало избежать огласки подобного рода. Полковник уже связался с представителями пяти стран, так или иначе вовлеченных в это дело, и все, включая представителей Голландии и Бразилии, выразили желание замять его. Я позвоню ему из гостиницы, узнаю, какое приняли решение.
Витлок посмотрел в сторону Данаэ:
— Не хотел бы я сейчас быть на месте Шредера, не хотел бы.
Сабрина проследила за взглядом Витлока:
— А я бы не хотела быть на месте Драго, когда Шредер призовет его к ответу.
— Да уж, — пробормотал Грэхем и мысленно улыбнулся. — Возможно, Шредера арестуют за убийство Драго.
— Я не слишком этому удивлюсь, — ответила Сабрина и вместе со всеми пошла укладывать дельтапланы.
Драго пришлось воспользоваться запасной идентификационной карточкой, которую он хранил в другом месте, чтобы попасть в свой офис. Не обращая внимания на царивший вокруг беспорядок, он поднял с пола «бернаделли», который лежал под столом, и сунул его в кобуру. Затем уселся в свое вращающееся кресло с высокой спинкой, снял чехол со своего «КЗ-75» и положил его на стол перед собой. Порылся в карманах в поисках сигарет, не нашел и уже выдвинул ящик стола, чтобы взять пачку оттуда, но тут дверь отъехала в сторону, и в комнату вошел Шредер. Драго откинулся в кресле, понимая, что никакие слова не компенсируют Шредеру понесенные убытки.
— Четырнадцать человек убиты. Огонь уничтожил ангар и комнату контроля, вертолет расплющен, подъемная секция ремонту не подлежит, стены дома тоже пострадали от огня. И, похоже, тебя это не слишком беспокоит.
Драго наклонился вперед и поставил локти на стол:
— Заявление об уходе я могу подать немедленно, если вы это хотите услышать; в письменном виде, если пожелаете.
Шредер подошел к окну.
— Скажи, ты давно знал, что Грэхемы не настоящие муж и жена? Они были в сговоре с русским?
— Я подозревал, что Грэхемы не те, за кого себя выдают, когда впервые встретился с ними в клубе «Ривьера», но никаких доказательств у меня не было. Их легенда выглядела идеально. Что же касается русского, я не знал, что он был из их команды, пока они не явились вызволять его.
— Что они и сделали, прихватив к тому же и подлинный «Ночной дозор».
— Но это невозможно! Она же в галерее, разве не так?
— Я тоже так думал, пока не распаковал картину. Пятно в центре барабана красное, а не черное. Они, должно быть, подменили ее в фургоне.
— Они не могли... — взвился Драго, но быстро угас и медленно кивнул. — Ну, конечно, ложные панели...
Шредер сел в кресло напротив стола Драго.
— Но не это привело меня сюда. Я позвонил в несколько мест, пока отсиживался в галерее, и в том числе начальнику полиции. Сегодня утром на берег Ботафогу волной выбросило тело Сиобан Санто Жак.
— Сиобан мертва! — воскликнул Драго с притворным ужасом.
— Ее убили выстрелом в сердце. Пулю опознали, стреляли из парабеллума калибра 9 мм, такой же калибр и у «КЗ-75».
Драго бросил взгляд на пистолет:
— Вы же не думаете, что к этому причастен я, мистер Шредер?
— Я также позвонил в Колумбию. Русский был прав, не так ли?
— Прав в чем?
— Наркотики.
Шредер выхватил из кармана пиджака «Вальтер-Р-5» и потянулся за «КЗ-75»:
— Я, может, и не держал в руках оружие много лет, но с такого расстояния даже я не промахнусь. Я собираюсь отдать твой пистолет в полицию, чтобы они установили, была ли пуля, извлеченная из тела Сиобан, выпущена из него. Они приедут через несколько минут.
Губы Драго растянулись в нервной ухмылке, он незаметно потянулся за «бернаделли», который лежал в кобуре под крышкой стола. Ему надо было выиграть время.
— Я ничего не знаю о наркотиках, клянусь.
— Два месяца назад в Рио прилетал Рейнальдо Гарсия; он остановился в отеле «Палас» в качестве твоего гостя. Он хорошо тебя помнит, потому что, как он правильно сказал, ты относишься к типу людей, которых и в толпе сразу узнаешь. Моя первая реакция была убить тебя. Но затем мне в голову пришла идея получше. Тюрьма. Интересно, как долго ты протянешь среди уголовников, которых ты помог туда упрятать?