Кристинин продолжал рассматривать пассажиров.
— Обратите внимание, Михаил Иосифович, на пассажирку у входа! Какое умное, грустное лицо! Кто она? Откуда едет? Зачем? А? Засекаем время на обдумывание. Пять… Четыре… Товарищ Денисов! Ваше слово!
Денисов посмотрел на девушку, о которой говорил Кристинин, и не заметил в ней ничего особенного, кроме того, что была она голубоглазая и полная, в выцветшем тонком пальто и коротких войлочных полусапожках. Вещей при ней не было. Денисов присмотрелся внимательней.
— Пожалуйста… Она приезжая, с Украины или Донбасса. Волнуется, потому что кого-то ждет. Указательный палец на левой руке порезан, — Денисов мысленно обошел круг привычных профессий, — думаю, она работает продавцом в гастрономическом отделе…
Кристинин засмеялся.
— Михаил Иосифович, могли бы вы что-нибудь добавить?
Майор Горбунов был из тех легких характером людей, которых в любом возрасте можно втянуть и в безобидную мальчишескую игру, и в тяжелую, связанную с опасностью работу. Он на минуту задумался, сжав пухлые пальцы в замок.
— Ну, во-первых, потому что она стоит у камеры хранения без вещей, ее вещи лежат в одном из этих ящиков. Она кого-то ждет, чтобы получить вещи и уехать. Ее волнение связано с этим опаздывающим человеком. Что касается ее профессии, то я склонен думать, что она закончила недавно гуманитарный вуз, А ваше мнение, Кристинин?
Прежде чем ответить, Кристинин по привычке круто пригладил ладонью виски и затылок, с секунду, не мигая, смотрел на девушку, потом отвел глаза.
— Что-то сегодня не получается. Впрочем, одно из преимуществ оперативника перед другими психологами, практикующими на вокзалах, состоит в том, что они легко могут проверить результаты наблюдений своих более проницательных друзей! — Он приблизился к девушке. — Извините, здесь есть свободный стул, и мы с удовольствием вам его предлагаем.
Пассажирка удивленно посмотрела на Кристинина, потом перевела взгляд на Горбунова и Денисова.
— Спасибо, — она улыбнулась, — но я боюсь пропустить своих знакомых! — Горбунов незаметно ткнул Денисова кулаком в бок. — Вместе положили вещи в камеру хранения, а потом потеряли друг друга…
Денисов оставил обоих инспекторов и прошел вдоль камер хранения. В узком проходе пассажиров почти не было: первый утренний поезд уходил через пять часов.
«Сейчас полы начнут мыть!» — подумал Денисов, возвращаясь, и тут же, как по волшебству, в дальнем конце зала надрывно завыл горластый поломоечный комбайн.
— …Модельеры-художники решают десятки вопросов, — рассказывала девушка, обращаясь преимущественно к Кристинину. Ее красивая большая голова возвышалась над кургузым легким пальтишком. — Может, вы видели в магазинах куклу «Шагающая Маша» — белая пачка, белая блузка, пришивной парик? Это наша работа…
— А как вы палец порезали? — спросил Денисов.
Вопрос прозвучал бесцеремонно, Денисов от неловкости покраснел.
— Это я сыр резала. Тупым ножом…
— Теперь расскажите, как вы потеряли друг друга, — попросил Кристинин.
— Прибежали в кинотеатр перед самым началом последнего сеанса. Я говорила им: «Мальчики, незачем ехать, все равно не успеем!» А они: «В честь знакомства! Как это, в Москве были и никуда не попали?» Мои вещи и свою сумку — в девятую ячейку и бегом! Я даже шифра не записала. В метро, потом на трамвай. Билеты купили с рук и все в разных концах зала! После сеанса я вышла на улицу: их нет! Ну, и сюда поехала… А может, они и сейчас меня там ждут?
— В каком вы кинотеатре были? — спросил Горбунов.
— В «Алмазе»… Я, пожалуй, еще к метро подойду, может, они там? — девушка невесело улыбнулась и медленно пошла к выходу.
— Ну, что ты еще добавишь к ее психологическому портрету? — спросил Кристинин у Денисова. Денисов пожал плечами.
— Смелее. Отвечай: у нас из камеры хранения часа три тому назад были украдены вещи одной симпатичной девушки, — вмешался Горбунов.
— Я так и подумал, — кивнул головой Денисов, — от вокзала до «Алмаза» идет трамвай, и никто из москвичей не поедет сначала на метро, а потом на трамвае. Ее просто хотели запутать, чтобы она не сразу потом вернулась на вокзал.
— Девушка сказала, что вещи в девятой ячейке? — В глазах у Кристинина зажегся нетерпеливый огонек.
— В девятой, — кивнул Горбунов.
Неразговорчивый молодой человек с тонкими рыжеватыми усиками — дежурный механик, — посвистывая, быстро вывернул контрольный винт. Из стальной ячейки раздался резкий дребезжащий зуммер.
— Вот именно, — сказал Кристинин. В ячейке лежала расползшаяся по дну ящика красная авоська со свертками, сверху пара огромных подшитых валенок, — закрывайте. Нужно объявить по радио, чтобы пассажир, положивший вещи в эту ячейку, подошел сюда.