— Ты из ночных эльфов? — уже спокойней спросил он, и я кивнул. — В наших краях вас никогда не было, что ты здесь забыл?
— Не знаю, я практически ничего не помню, — признался я, — был в плену у какого-то ученого, потом оказался замешан в драку и сбежал.
Мой краткий рассказ сопровождался дрожанием в голосе и странным ощущением в животе. Лесоруб не спешил делать какие-то выводы и долго на меня глядел. В конце концов он расслабил угрожающую гримасу и устало выдохнул.
— Вас считают хладнокровными убийцами.
Я хотел было оправдаться, что я не такой, но громила остановил меня, подняв руку.
— По тебе видно, что ты в руках и ножа охотничьего не держал.
Я кивнул.
— Меня зовут Играт. Можешь остаться здесь, пока ночь не кончится.
Он ещё раз устало выдохнул и пошёл на улицу, чтобы через минуту вернуться с охапкой дров. Я же так и остался молча стоять, сжимая свою палку, и не понимал, что делать дальше. Играт расставил сундук со столом по местам и принялся разжигать печь.
— Чего стоишь? — не оборачиваясь, поинтересовался мой новый знакомый.
Я непонимающе оглянулся: это точно мне?
— Я знаю, что вы не так восприимчивы к холоду, но, думаю, ты согласишься, что лучше держаться поближе к теплу.
Что это значит? Я был уверен, что мою расу все ненавидят, и был готов столкнуться с повсеместной агрессией, но этот человек относился ко мне, как к равному, и даже предложил помощь.
Неуверенным шагом, все ещё сжимая палку в руках, я подошёл поближе. Играт успел разжечь огонь в печи, и меня окутало долгожданное тепло. Мужчина выпрямился, взял один из расставленных на печи горшков и закинул его содержимое в горнило. Комната наполнилась сладким ароматом ягод, и я наконец-то расслабился.
— Что ж, присаживайся, дорогой гость, расскажи поподробнее свою историю, — жестом пригласил меня хозяин, усаживаясь за стол.
Он достал массивную трубку, взял заранее зажжённую свечу и закурил. Благоухание курительных трав и ягод смешалось с единое целое, и, что удивительно, я почувствовал себя в безопасности. Приняв приглашение сесть за стол, я все ещё подрагивающим голосом начал рассказывать все, что со мной произошло с момента пробуждения в лесу. Мой слушатель внимательно вникал в рассказ и не перебивал, задумчиво протягивая трубку. Его лицо казалось добродушным, но взгляд внушал страх, казалось, эти глаза видели не одну битву и далеко не одну смерть.
— Вот оно что, — протянул громила Играт, дослушав мой рассказ, — да, многие боятся и ненавидят твоего брата, Тодо...
— А ты? — поинтересовался я.
— Ваши принесли много проблем, но я спокойно живу в лесу. Заботы горожан меня не касаются.
Отшельник, значит... Интересно. Мы некоторое время молча слушали потрескивание дров в печи.
— Здесь все будут покушаться на мою жизнь? — я решился озвучить волнующий меня вопрос.
Играт почесал бороду.
— Не все, — он выдохнул дым, — многие вас боятся, некоторые хотят добить, а кто-то просто сторонится.
Он снова затянулся и продолжил:
— Не жди, что тебе помогут или будут относиться как подобает. Я не советовал тебе соваться в большие города: солдаты мигом в Академию передадут.
— Что за "Академия"? — мне необходимо было больше информации.
— Если кратко, это заведение, где учат магии без использования маны и изучают артефакты с древними письменами. Декан Академии — очень влиятельный человек наподобие императора. Возможно, и не человек, — его уже давно никто не видел.
Вот как. Значит, Дитрих далеко не рядовой учёный, а член Академии, которая имеет огромное влияние. Надеюсь, в бою он не выжил.
— Хорошо, — после недолгого молчания Играт, ударив ладонями по столу, поднялся, — в общем, можешь пока оставаться у меня, мне не помешают дополнительные руки. Потом решим, что с тобой делать. А сейчас я спать. В подвале за ящиками есть шкуры — расстели их, будет довольно удобно. Всяко лучше, чем в яме под деревом.
Я принял его приглашение. Во мне зарождалось чувство безмерного уважения к Играту. Кто знает, что бы со мной стало, если бы не он. Может, меня бы добил тот зверь, или я бы нарвался на кровожадных разбойников, а может быть, просто умер бы от истощения. Да, у меня было целых три возрождения, но я не понимал принцип их действия, да и не горел желанием его проверять.
Остаток долгой ночи я проспал, провалившись в глубокий крепкий сон. Шкуры служили мне и постелью, и одеялом, и, скажу я вам, лучших ощущений в этом теле я ещё не испытывал.