Как же мне быть со всей этой историей и стоит ли хоть малость переживать? Если самого Хозяина пытаются сделать лишь пешкой, то меня совсем в расчет брать не станут. Я ни до одной фигуры не дотягиваю. Да это и к лучшему, меня никто не воспринимает всерьез. А все же интересно, что сейчас происходит во дворце.
― Дженнет! Вот ты где, ― он стремительным шагом влетает в библиотеку. ― Я совсем позабыл, тебе ведь нужны платья. Идем.
Мы действительно идем, не взяв экипаж, прямо пешком, к портному.
― Всегда заказываю одежду только там.
Входим в ателье, и я тут же теряю голову от шуршанья тканей, переливов нитей и той особенной атмосферы, что бывает в этих местах. Местах, где обитает Мастер своего дела. Все здесь пропитано едва ощутимым ароматом его вдохновения. Я бы визжала от восторга, если бы не одна маленькая деталь.
― Хозяин, ― шепнула я.
― Ваша милость, ведь мы не афишируем пока особенности наших отношений.
― Ваша милость, ― покорно исправляюсь я, ― а нельзя ли посетить другого мастера?
― Тебя не устраивает работа портного, одежду которого считает достойной себя сам герцог? ― Хозяин выглядит удивленным.
― Видите ли…
― Добрый день, мастер сейчас занят, чем могу помочь?
Мы поворачиваемся к появившейся из внутренних, скрытых от глаз визитеров помещений женщине.
― Дженнет?
― Здравствуй, мама.
― Госпожа Леин, вот так встреча! ― Хозяин явно насмехается, и я даже начинаю сомневаться, что он не знал о месте работы моей матушки. ― Мы с Джен хотим заказать ей пару новых платьев.
Мастер появляется, когда мать уже прекратила скрипеть зубами, снимая мерки. Он чем-то напоминает Роджи и тут же спешит рассыпаться в комплиментах:
― Ах, какие блестящие волосы, ах какая тонкая талия! К вашему оттенку кожи подойдет совершенно любой цвет.
Платьев герцог заказал целых пять, невозможное количество.
― Благодарю, ваша милость, ― скромно опускаю глаза, когда он расплачивается.
― Бриллианту нужна достойная оправа.
― Ах, как вы правы, ― заливается мастер восторженно. ― Лидия, милая, отчего ты не говорила, что твоя старшая дочь такая красавица?
Это и многое другое радостно поведал мастеру герцог, объяснил свое ко мне внимание желанием продвинуть свою протеже поближе к высочайшим научным кругам.
― Дженнет ведь так талантлива и умна.
Мы выходим из ателье, и он с наслаждением избавляется от идиотской довольной улыбочки.
― Это зачем, Хозяин?
― Я мелочен. И мстителен. И не люблю, когда тому, что я считаю своим, причиняют вред.
Мы прохаживаемся по улицам еще пару часов, а потом все же отправляемся домой.
― Так все же зачем?
― Демонстрация, ― он чуть заметно морщится.
Мы ужинаем в полутемной прохладе столовой. Солнце садится, и его лучи не освещают больше прекрасный дом герцога.
― Нужно, чтоб те, кто это придумал, видели, что я дорожу тобой. И выхожу с тобой в свет.
― Зачем?
― Чтоб либо поймать их на живца, либо, напротив, удержать от действий по отношению к тебе. Ведь нельзя быть уверенным, что они поняли, кто ты.
Я недоуменно моргаю, пытаясь уложить в голове такие разные варианты развития событий.
― Перестань, я пошутил. Просто захотел пройтись по городу днем. Знаешь ли, на мне лежит большая ответственность, во дворце я постоянно занят, совсем не до прогулок.
Какое-то время мы молчим. Человек напротив постепенно становится Извечным. Солнце зашло. Чем плотнее сгущающийся сумрак, тем белее его чуть не светящаяся кожа, тем больше алых сполохов в темных глазах. Тем сильнее становится его запах.