Вхожу через заднюю дверь, что ведет в небольшую каморку для слуг, а оттуда сразу на кухню. Повар, мужчина необыкновенной красоты, слегка поражен, совсем немного, чтоб только оттенить совершенство черт, его помощник же удивлен совершенно натурально.
― Добрый вечер, госпожа Дженнет, ужин давно дожидается вас. Сегодня у нас мясо молодого теленка с грибной заправкой, салат из желтых помидоров и перца, сливовый кисель. А на десерт мягкие вафли с яблочным муссом и чай с молоком.
― Очень интересно, Лиэн, если у вас здесь все в порядке, почему у нашего дорогого садовника нет? Он уже отбыл?
― Насколько я знаю, госпожа, он всегда уходит на закате.
― Чудесно, ― хмурюсь. Я не голодна, но оскорблять старания повара не намерена, даже более того. ― Я прикажу накрыть на стол. Мне нужно поговорить с вами, составите мне компанию за ужином?
Конечно же, Лиэн заверяет, что это большая честь для него, также зову господина Врубена. Не принято приглашать слуг за стол, но мне хочется отдать должное, ведь я благодарна им за то, что они остались со мной. К тому же, повар и управляющий не совсем рядовые слуги.
― Господин Врубен, ― перехожу к сути, едва попробовав мясо, ― вы знаете, как я признательна за то, что вы остались со мной. Я ценю то, как вы ведете дела. И также я неизменно восхищаюсь талантами господина Лиэна. Последние дни выдались тяжелыми для всех нас, но мне нужно браться за дело, поэтому попрошу вас, господин Врубен, показать мне книги учета или где вы вели бухгалтерию для герцога. Возможно, вам или вам, господин Лиэн, хотелось бы что-то поменять, быть может, устарела утварь или нужно обновить запас каких-либо принадлежностей. Я не собираюсь урезать жалованье, которое назначил вам в свое время герцог. Но и терпеть непослушание, выливающееся в воровство не намерена. Я, как вы знаете, кровей простых, не благородная дама, привыкла считать деньги, и сегодня, когда прошлась по саду и заглянула в конюшню, пришла к выводу, что имеет место растрата.
― Должен сказать, госпожа, ― вмешивается, как ни странно, повар, ― садовника не было на месте со дня смерти господина. А если вас удручает состояние конюшни, так знайте, лошади получили минимальный уход исключительно из моей большой любви к животным.
― Спасибо за ответ, господин Лиэн. ― Замолкаю, пока нам наливают чай с молоком и выкладывают на тарелки аппетитно дымящиеся горячие вафли. ― Прошу в кратчайшие сроки найти замену садовнику, причем с постоянным проживанием в доме, чтоб избежать подобных ситуаций. Под вашу ответственность, господин Врубен. И с уходом за лошадьми, конечно же. Доброй ночи, господа.
После контакта с другим Извечным противиться зову куда проще, но терпеть я больше не могу, потому поспешно поднимаюсь по лестнице, а дальше бегом в хозяйскую спальню. Тут пахнет им, отдающим гнильцой, яблочным, как сегодняшний мусс.
Сначала ванна, в которой я боюсь снова ощутить его присутствие, потом вновь глубокое удобное кресло. Не очень я понимаю, для чего было убивать Хозяина, совсем даже не понимаю, однако же открываю ту самую, толстую и скучную книгу об Извечных, но едва ли могу понять хоть слово, мои мысли далеко, они витают вокруг Дина.
Что он сделал такого, чтоб втереться ко мне в доверие? Абсолютно ничего, почему же я так просто выложила то, что не готова была бы рассказать ни Делле, ни собственной сестре? Что-то здесь не так, хотя, может, я просто повелась на располагающую внешность и искреннее участие, которым не была разбалована никогда. Сама не знаю.
― Госпожа? ― постучав, окликает меня служанка.
― Входи, Лика.
Волосы у нее белые, как абрикосовый цвет, а лицо совершенно невыразительное.
― Госпожа, вам пришло письмо, изволите прочесть?
Письмо в белом конверте, на нет только мое имя, выведенное столь знакомым почерком, что я начинаю плакать еще до того, как успеваю его распечатать.
«Милая дочь,
Никогда не смогу себя простить за то, что позволил с тобой сделать, но на твое прощение все же надеюсь. Я ушел, потому что было поздно что-то менять, а смотреть на твои мучения было выше моих сил, но теперь, я знаю, ты свободна. Показаться тебе на глаза я не посмел, но возвращаюсь домой. Буду рад, если ты навестишь нас с мамой и сестрой, чтоб я смог просить прощения, глядя тебе в глаза».