― Вот что, приходи на чай завтра после полудня.
Не хватало еще обнаруживать перед Дином свое сумасшествие.
Он понятливо кивает и поднимается из-за стола. Мне, должно быть, не хватало разговоров за ужином или, вероятно, компании, потому что желание выпроводить его неожиданно исчезает, в отличие от желания сунуть нос в записи герцога, поэтому я провожаю Дина до калитки.
― А, совсем забыла, что значит, если семья выбирает сожжение, вместо обычного погребения или бальзамирования?
Дин перешагивает кованую полосу невысокого порога. Он за пределами моих, теперь уже моих, владений. В быстро опускающихся сумерках на таком расстоянии выражение его лица рассмотреть уже не удается.
― Значит, кто-то очень хочет что-то скрыть, Джен.
Глава 11
Глубоко за полночь я растягиваюсь на диване в кабинете Хозяина. Большая часть папок с документами – какие-то бухгалтерские книги, остальные либо написаны непонятным шифром, либо на первый взгляд не содержат никакой полезной информации. Отдельно в бумажном пакете лежат письма, причем письма отнюдь не любовного характера, это переписка с самыми высокопоставленными лицами нашего государства и соседних королевств. Их я откладываю на потом, для этого несомненно понадобится более свежая голова.
Незаметно, видимо, проваливаюсь в сон, потому что когда открываю в очередной раз глаза, от подоконника ко мне шагает знакомая тень, а руки и ноги снова мне неподвластны.
― Ты очень вовремя взялась за документы, сладость, ― он выглядит обеспокоенным, оглядывается, но я вижу его лицо, и остальное становится второстепенным. Он бледен и прекрасен, все его черты исполнены благородства и внутреннего света. Или тьмы. Все же света. В груди становится горячо и больно, и если б я могла, непременно бы заплакала, ведь он наверняка знает, что его тело не удостоили даже последней чести быть захороненным вместе с родными. ― Слушай меня внимательно.
Он садится на краешек дивана и склоняется ко мне, я чувствую, как из глаз бегут слезы, то и дело дымкой закрывающие обзор, а еще чувствую его дыхание на своем лице. Горячее и совсем живое.
― В дом пробрались. Хватай письма и прыгай в окно, поняла меня? Второй этаж, но под окном удачно гниет неубранная куча травы, ты только не думай, когда будешь прыгать. Выпрыгнешь – беги к Бренту. Его дом через два квартала на углу, он прямо напротив фонтана на площади, главное, не сходи с главной улицы. Ты мне веришь?
Ответа, конечно, не получает, вместо этого так горячо целует меня прямо в губы, что я пораженно моргаю и тут же обретаю контроль над собой. Вскочив, сую пакет за пазуху, радуясь, что домашнее платье достаточно свободно для этого, и с разбега выпрыгиваю в любезно освобожденный тенью Хозяина от занавески провал окна. Короткий свист ветра в ушах, сердце замирает от ужаса, но, действительно, приземление в целом мягкое. Я большей частью тела попала в ту самую траву, но не даю себе и мига на размышления и ощупывания на предмет повреждений – опрометью несусь к изгороди, без особого труда перебираюсь через кованые переплетения. Несколько секунд, и я уже шлепаю босыми ногами по уличной колкой брусчатке. Взгляд назад, через плечо, и осознание: Хозяин не солгал, у входной двери трое незнакомцев в широких балахонах, двое у калитки, но смотрят они во двор, там явно что-то происходит. Я же бегу совсем в другую сторону.
Оказывается, лорд советник живет всего в нескольких минутах бега, но и за них я успеваю натерпеться страха от ночных улиц, они выглядят совсем не такими приветливыми, как посреди дня. Впрочем, куда больше меня беспокоит Хозяин, я все еще с трудом воспринимаю это как реальность, скорее уж считаю ночным кошмаром, только горит печатью поцелуй на губах, поцелуй самый настоящий, ничуть не иллюзорный, голову даю на отсечение.
Дом лорда Остина встречает меня темными окнами и совсем короткой дорожкой от тротуара к двери, сада у него нет, как нет, кажется, и защиты, потому что я пробегаю совершенно свободно прямо по узкой клумбе. Сердце колотится так же громко, как мой кулак колотит в дверь.
Брент Остин открывает двери сам, с магическим светляком на ладони, лицо его искривлено в недовольной гримасе, но едва рассмотрев меня, он тут же избавляется от этой неприятной детали, одним рывком втягивает меня за запястье в дом. Тут же замечаю, что за его спиной, сокрытый мраком, стоит светловолосый мужчина, видимо, слуга.