Господин Леин контрабандистом в прямом смысле слова не был, он не был и добропорядочным гражданином. Господин Леин состоял в кругу работорговцев, он был одним из тех, кто помогал Извечным по сходной цене приобрести кормильцев из-за границы, несмотря на последние запреты. Господин Леин получал нескромный доход, но жил скромно, поскольку не планировал навечно застрять со склочной женой и глупыми, как пробки, дочками в отсталом королевстве. Ему хотелось в Марилию, ему хотелось денег, ему хотелось беззаботной жизни, ведь он был еще совсем не стар. Оттого-то он и не торопился покупать дом побольше, оттого-то он и не роптал на бедность, оттого-то он каждое утро уходил на самую настоящую работу на самой настоящей ферме.
Продать плоть от плоти своей мысль пришла, когда герцог – а именно он занимался борьбой с подпольной работорговлей – начал совсем уж завинчивать гайки и подобрался совсем близко. В какой-то момент господин Леин вдруг понял: пахнет жареным. Тянуть не стал. Мало сбежать, надо придумать план. Поскольку план придумывался крайне быстро, в стрессовой ситуации, он оказался до гениального простым: отдать дочь на корм, снять с себя подозрения и затаиться, а лучше исчезнуть, на некоторое время.
Последнее могло бы быть лишним, но дерзкий сынишка бывшего главы службы безопасности подобрался непозволительно близко, он, кажется, даже видел его, Леина, в лицо. Его самого сложно было не заметить – рыжий, как факел.
Я прервала чтение на этом моменте, потому что прибыли близнецы, и теперь все мысленно возвращалась к записям. Мне хотелось узнать, что было дальше, ведь все события герцог изложил, оставалось только дописать выводы и отправить доклад. Уж не знаю кому.
Ты не мог не знать, кого покупаешь, Хозяин, ты знал с первого дня, ты знал с первой минуты. Ты покупал дочь работорговца, ты брал разменную монету. Поэтому ты никогда не жалел меня?
Кто был первый покупатель? Был ли он на самом деле или ажиотаж на меня создали, чтоб привлечь герцога? Может, еще какой-то несчастный, задействованный в работе против подпольных делишек отца и его друзей?
Впервые за долгие недели идет дождь. Растрескавшаяся сухая земля с наслаждением принимает чуть сладковатую теплую воду, впитывает ее, будто губка, наливается маслянистой тяжестью. Под перестук капель совсем не слышно собственных мыслей, и я лежу во влажной пустоте своей первой спальни, жадно вдыхаю пахнущий озоном воздух. Грохочет. Глаза сухие, хотя внутри, кажется, что-то оборвалось, и я не знаю, из-за чего. Может, дело в отце, может, в рыжем маге. Вот кто еще с первой минуты знал, кто перед ним.
Перед глазами тело Иды, перед глазами угловатые буквы, перед глазами серьезное лицо Дина, перед глазами ледяные белые пальцы Хозяина, перед глазами этот опустошающий и живительный дождь. Перед глазами Брент Остин. Он знает, чья я дочь? Есть хоть кто-то, кто видит во мне меня, а не средство подобраться к кому-то?
У меня есть только бесконечные вопросы, разочарование и эта ночь, ночь, когда ко мне не приходит тень Хозяина, ночь, когда я этому рада.
А утром солнце всходит так, будто тьмы никогда не было, будто этот день длится уже целую вечность, и ему не кончиться никогда, и я иду по сырым камням улиц так, будто прошлого вечера не было.
В теплицах переполох – Ида не пришла. Сегодня как раз ее помощь жизненно необходима, поэтому временно работа встала: все уверены, что она придет завтра, и все наладится, я согласно киваю и качаю головой попеременно, сама сажусь за свой стол и искоса поглядываю в окно. У меня ужасно много работы и ужасно мало сожалений. Может, потому что от моей души отпилили заметный шмат, может, потому что меня продали из-за незаконной деятельности отца, может, потому что меня буквально пьют? Зато работа получается как-то особенно хорошо: сегодня расчеты идут проще в разы, и новая дозировка подходит по расчетным данным гораздо лучше прежней, Роджи одобряет ее сразу же, и свой образец – мне выделили отдельный, раз уж мне так сильно хочется – я поливаю уже по-иному концентрированным ртутным составом.
― Роджи, а можно узнать, кто будет следующим подопытным?
― А тебе зачем? ― он подозрительно щурится. Не в духе. Должно быть, уже пронюхал, что Брент Остин не ищет себе кормильца. ― Этим лорд Остин заведует, можешь спросить у него.