И тут меня осенило, я чуть-ли не поперхнулась апельсиновым соком из бутылки. Он только что произнес мое настоящее имя? Не Мотылек, не Алина, а Айлин?! Я давно сменила свое имя на Смирнову Алину Яковлеву, так откуда, черт подери он узнал мое настоящее?
— Откуда ты знаешь мое имя? — дрожащими руками поставила бутылку на столик.
— Ты совсем меня не помнишь? — сейчас он тянул момент.
Да блять, как я могу его помнить, если каждый день вижусь с сотнями а то и больше людьми? Я уже начала вспоминать всех клиентов, которые приходили и уходили из моего борделя. Напрягла мозги и даже попыталась вспомнить клиентов с которыми я была в свои 18. Но безуспешно, его я не помню, да и как я смогу его забыть? Наглого, грубого и меркантильного?
— Ну же Айлин, напряги мозги, — он присел на кровать буквально в двадцати сантиметров от меня, и с ухмыляющейся улыбкой уставился. — Мое лицо тебе никого не напоминает?
— Нет, а должно? — теперь же у меня дрожало все; и тело и голос.
— Даже фамилия Розанов, тебе ни о чем не говорит? — Его брови и глаза быстро приобрели серьёзный вид. — Неужели ты не наводила обо мне справки?
《Нет, блять, не наводила! Всем этим занимались Алеся и Слава.》
Сейчас же я просто сидела с испуганными, выпученными глазами, и во всю таращилась на него.
— Нет, — как следует встряхнула головой. — Даниил говорил, что он единственный сын в семье!
— Мало-ли, что говорил Дан, я его брат и это остаётся фактом! Разве что, он погиб 5 лет назад в авиакатастрофе.
— Уходи! — накконкц поняв всю ситуацию, крикнула во весь голос, кидая в него все что попадалось на руки. — Убирайся!
— Успокойся ты, — он с силой прихватил мои обе руки. — Шев разойдётся!
Подождал, пока я не успокоилась и вновь продолжил:
— Я уйду, только ответь на последний вопрос, ты была от него беременна?
Глава 11 (2)
В голове кружился один немыслимый вопрос: 《Как он узнал?!》
Уже прошло 7 лет, неужели этого мало? Почему мое прошлое никак меня не отпускает, что я сделала не так, за что расплачиваюсь?
— Я не была беременна, ты что-то путаешь, — пыталась убедить его в обратном.
Не знаю, почему соврала. Мне казалось, если скажу правду, то меня начнет бомбить. Я сама была не уверена в своих словах. Пыталась все эти
— Лжешь, — покачал головой. — Я проверял твою медицинскую карту. Дата и месяц, все сходится!
— Ты рылся в моих вещах? — чуть сорвалась на крик, но поняв, что это бесполезно, успокоилась, и наконец выдавила из себя: — Я избавилась от него сразу после того, как узнала. Тогда мне сказали, что ребенок еще не сформировался, было всего лишь одно пятнышко. — выдавила легкий смешок. — Я ведь даже знать не знала от кого этот выродок!
— Ну а ребенок причем! — он говорил осуждающе, сжал кулаки и смотрел с ненавистью.
— Причем ребенок? — спросила, повысив тон. — А притом, что я не хочу иметь ребенка от наркомана! Слышал о генах? Или о том, что они передаются?
— Ты рассуждаешь не трезво! — спешил поправить он.
— А о каком трезвом уме может пойти речь в 17 лет? Знаешь что будет, если эти дети потом вырастут? Нет? А я знаю: они будут принимать наркоту, станут пить, насиловать и избивать. А самое обидное, это то, что их никто не арестует, ведь в этом мире решают все деньги! Зачем мне рожать от таких людей? В мире и без того уродов хватает.
— Такую сучку, как ты же ведь родили и ничего! — Произнес на последок и вышел прочь из моего дома.
Горько? — Нет. Обидно? — Нет. Больно? —Да!
10 лет назад.
Асад
Мне написал отец с просьбой вернуться домой и присмотреть за младшим братом, пока сам будет в отъезде. Сказать честно, я хотел отказать, но вдруг подумал: "А брат-то причем?" У меня обида на отца, а не на него. Потому я и стоял у двери со своим багажом. Дверь мне никто не открыл, потому я сам вошёл. От увиденного, я встал в ступор. Громкая музыка, которая орала на весь дом, заглушили стоны и всхлипы девушки, которая лежала на столе. Картина была не совсем приятной; ноги девушки были раздвинуты в обе стороны, а между ними стоял мой брат.
В это было очень сложно поверить! Мальчишка, которого я помню еще ребенком, делал такие паскудные вещи.. Вспомнился момент, когда тот ревел во весь голос. Я тогда подошёл и спросил у семилетнего Дана: 《Почему ты ревешь, как девчонка?》 На этот вопрос он ответил так: 《Мне больно!》Я вновь произнёс наморщив брови: 《Если будешь реветь, все подумают, что ты девчонка!》И Дан, который сидел на земле ответил: 《Мне больно не из-за того, что я упал, а из-за того, в мире на столько плохие люди!》
Стоя, у двери, просто ничего не понимал, ибо я просто ошалел от обстановки. Где же этот добрый мальчишка, который горько ревел от несправедливости этого мира?