— Это еще почему?
— Вредно для малышки.
— Понятно, — закатываю глаза. — Думаю, мне уже стоит записывать все в блоткнот, что вредно, а что нет, а то ненароком еще убью тебя вместе с ребенком.
— Не неси бред! Мне нельзя всего лишь кофе и слишком жирная пища. Только овощи, фрукты и прописанные врачем витамины.
— Что на счет отца твоей "малышки"? — резко перевожу тему. — Ты что хочешь ее одна воспитывать и поднимать на ноги?
— Я не хочу его больше видеть! — хмуро бросает Алиса. — Он – никто для моей малышки! Только я имею права на своего ребенка!
— Так то оно так, но ты не собираешься хотя-бы на алименты подать?
— Какие алименты, у нас нет брака.
— Но есть ребенок! Он же его?
— Да.. К сожалению.
— Ну вот, если ему проблемы с судом не нужны, пусть платит как и все остальные.
— Но он сможет видеть моего ребенка. Точнее, будет иметь на это право.
— Если ещё захочет ее видеть..
— О чем ты?
— Он отказался от тебя и твоего ребенка, не навещает, не заботится, хотя ты носишь его сперматозоид в своей матке.
— Спермотозоид? — недовольно переспрашивает Алиса.
— Ну ладно - плод! Так, к чему я клоню? К тому, что ему на вас глубоко насрать и он сделает все, чтобы избавиться от вас, лишь бы вы ему не мешали хорошо прожить свою дальнейшую беззаботную холостятскую жизнь. Вот и все!
— Не могла бы ты чуть уменьшить начилие свое французского в диалекте? Уж слишком часто они начали встречаться в твоих предложениях.
— Не могла бы! Так как это уже стало моей второй привычкой.. Если тебя что-то не устраивает – дверь там! Можешь идти туда, где сыро и тихо, например в отцовский дом.
— Хорошо, я подумаю над алиментами, — резко переводит тему эта гадюка. — Только пообещай, что не бросишь нас. Кроме тебя у меня больше никого нет.
— Даже если бы и хотела - не смогла бы. Ты ведь как заноза в заднице - будешь мучить, пока тебя не вытащить.
Алиса рассмеялась. Приятно ее видеть в таком состоянии. С того времени как отец умер, у Алисы на лице была только одна гримаса, которая долго не менялась, твердо сохраняя стойкую позицию грусти.
Весь оставшийся день Алиса болтала о том, какие пелёнки и подгузники стоит прикупить ребёнку, ссылаясь на то, что сейчас у детей большая склонность к аллергии.
Как по мне, так это сущая дребедень. Любому дураку будет ясно: 《Чем дороже продукт, тем он качественнее и полезнее.》 Вот это я пытаюсь донести до своей глупой сестры, которая в упор не желает со мной соглашаться. Господи, она еще не родила, а уже выносит мне мозг всякой херней. Боюсь представить, во что превратится мой дом, если она родит это "неземное создание".
— Так, все! — я взглянула в окно, где припарковалась машина Эдуарда. Сразу было ясно, что тот пришлёт мне Марка. — Мне пора на встречу!
— Встреча, вечером, в пол десятого? — оторвавшись от своего фильма, изумленно спрашивает Алиса. — Ты серьезно?
— Да, а что в этом такого?
— У тебя свидание?
— Брось! Мне делать больше нечего, как на свидание идти?
— Ну не знаю, мало ли..
— Не забивай свою голову разной дурью. Я всего лишь на встречу иду.
Сестра пожала плечами и вновь уставилась на телевизор, по которому шла очередная мелодрама.
Немедленно выхватив из сумочки ключи от квартиры вышла к лифту. Вероятность, что я могла прийти поздно была высока, потому решила не беспокоить сестру и по приезду открыть дверь сама.
На улице меня уже встретил Марк. Тот открыл дверь и не сказал ни слова. Не ужели действительно обиделся за мой прошлый трюк с Янковским?
Кстати о нем в последние дни, я старалась не думать. Но тем не менее, сегодня, сидя в машине, наблюдая за бегающими многоэтажками, я позволила себе эту минутную слабость. Он – как бы не хотелось в это верить, очень сильно вьелся в мое подсознание, словно кусок хлеба в горле застрял.
— Ты играешь с огнём, Айлин! — спереди пронесся голос Марка. — Янковский очень опасный тип. Тебе не стоило в ту ночь уходить с ним. Мы бы тебя итак отпустили, к чему была эта излишняя сцена?
— Не ужели ты заговорил! — улыбаюсь взгляду, который смотрит на меня из зеркала. — Расскажи мне о нем.
— Что из слова "опасный" тебе не понятно?
— Мне непонятно все. Я хочу знать врага в лицо. Если посвятишь меня в подробности, возможно, я буду держаться от него как можно дальше.
— Ладно, теперь ты в таком же дерьме как и мы. По-любому бы узнала, — сказал он как-то отреченно. — У этого Янковского был очень сильный покровитель – Кирилл Янковский — глава нашего района. У него по всему городу имеются несколько подпольных казино, где тот отмывает крупные бабки. Наркотики и кокаин он обходить стороной даже не собирался, потому на него работает Эдуард. Он был его посредником, таких как он еще называют дилерами.