Ариэль напряглась, в тени деревьев сверкали огромные глаза.
— Что вы говорите?
Его губы соблазнительно коснулись нежного уголка рта.
— Конечно, ты должна знать, как мужчина ценит момент, когда жена отдается ему, — прошептал он. — Хотя я не могу обещать сохранить холодную галантность после того, как испытал твои чары, моя сладкая женушка.
Ариэль вздохнула, ветер леденил затылок, там, где Люк, лаская, приподнял тяжелые волосы. Она зажмурилась, губы едва двигались.
— Женушка?
Он поднял черную бровь.
— У тебя привычка повторять все, что я говорю? — поддразнил он, рассматривая водопад золотых локонов.
Ариэль почти не дышала, паника охватила ее. Такому вольному поведению с Люком нет оправдания. Она освободилась от его рук и яростно запахнула пальто вокруг дрожащего тела.
— Вы должны знать, мистер Люк Наварон Д’Арси, что я никогда не смогу принадлежать вам. Если вы снова дотронетесь до меня, я буду вынуждена защищать свою честь. Я не та, которую можно получить с помощью сладеньких слов. Пожалуйста, не приближайтесь к моим подопечным с этими… попытками… просьбами…
Он, не мигая, смотрел ей в лицо.
— Люсьен. Скажи так. Сейчас.
— А… Люсьен.
Разве это голос Ариэль, охрипший в миг, когда произносилось его имя?
Люк с интересом наблюдал за ней, пока Ариэль беспомощно запиналась, пытаясь собрать резонные доводы против его настойчивых домогательств. Она ненавидела Люка за то терпение и радость, которые были написаны на красивом лице, и за трепет собственного тела, тянущегося к нему. К тому же эти дьявольские, нежные руки, точно знающие, где надо ласкать женщину…
— Попытками заняться любовью со своей женой? — подсказал он, игриво касаясь мочки ее уха. — Заверяю вас, жена моя, я готов исполнить супружеский долг.
Насмешка разозлила Ариэль. Ни один мужчина никогда не играл с ней, не смел даже прикоснуться. Дрожа от желания ударить его, она отчеканила:
— Будьте осторожны. Говорят, у меня ужасный характер, и я не позволю вмешиваться в мои планы.
Люк ухмыльнулся, полоска белых зубов сверкнула в темноте.
— Я рад и жду взрыва вашего гнева и страсти, госпожа жена.
— Женщины, — ворчал Смитсон на следующее утро в местной таверне. Он отодвинул пустую тарелку и закончил плотный завтрак, медленно глотая кофе. — Да-а, это хороший напиток. В нем не плавает пепел от костра.
Люк приветственно поднял свою керамическую кружку, кивнул и неторопливо выпил.
— Женщины, вдовы и неприятности, — мрачно произнес Смитсон, снова поднял кружку и осушил ее до дна.
Люк попытался сдержать улыбку, но не смог. Смитсон нахмурился, вытащил глиняную трубку и набил табаком. Он зажал ее между зубами и взглянул на Люка из-под густых бровей.
— Ариэль Д'Арси приносит неприятности. Рыжие волосы и зеленые глаза. Она просто одна сплошная неприятность. Проблемы возникают сами собой рядом с ней. Никогда не видел рыжеволосую женщину, которая бы не причиняла неприятностей. Дайте ей волю, и весь караван будет страдать. Вы согласны. Люк?
— В ней есть пыл, — легко согласился Люк, вспомнив последний яростный взгляд Ариэль. Он мучился всю ночь, лежа в комнате рядом с Сиамом, пока его жена спала в другом конце дома. Он едва не решился выкрасть ее из теплой постели и унести в ночь. Прежде чем они отправятся в путь, она станет его.
Люк потер больную ногу, проклиная противоречивые, сильные чувства, которые Ариэль пробуждала в нем. Она поступила милосердно, из добрых побуждений, согласясь выйти за него. Все ждали его смерти. И, выкарабкавшись, он собирался спокойно дать ей развод, поддержать такое нелегкое предприятие, сопровождая в далеком путешествии в Орегон. До тех пор пока он не встретил Ариэль Браунинг Д'Арси во второй раз, целью Люка было защитить свою жену в трудной поездке.
Теперь он попал в ее сети, и планы изменились.
Люсьен… То, как она произносила его имя, соблазняло, околдовывало.
Люк проклинал волнение и внезапный прилив счастья, затопивший душу. Его бесило, что она так легко отказывается от брачных обязательств. Ни одна женщина не завоевывала его так просто, даже Катрина. Люк вцепился пальцами в изрезанный стол и тихо выругался. Приветливая проститутка облегчит страдания, утолит поразительный сексуальный голод, но пустое удовольствие не продлится долго. У него было тяжелое предчувствие, его бережно защищаемое сердце не сможет обойтись без Ариэль Д'Арси.
Маленькая женщина, легко управляющая огромными лошадьми с помощью мягкого прикосновения и нежного слова, просто так не сдастся. Жеребец по имени Зевс, к счастью, был очень хорошо обучен и, находясь в упряжке, не реагировал на кобыл. Лошади — Майя, Электра и Тайжет — были названы как греческие мифологические нимфы, которые рожали детей Зевсу. Калипсо и Гера, тоже возлюбленные бога Зевса, дали свои имена еще двум кобылам.
Во внутреннем кармане куртки пальцы Люка нащупали кружевной платок, в него было завернуто кольцо Эдварда Блисса. Платок Ариэль напоминал ему о прихотливой, сладостной мечте… об ангеле, парящем над ним и облегчающем боль.
Ариэль Д'Арси, объявившая себя деловой женщиной и старой девой, стремилась к удаче, когда пять лет назад давала имена жеребятам. И все-таки в душе она оставалась романтиком.
Он вспомнил гордую осанку и приподнятый подбородок Ариэль. Его ангел — леди с загадочной душой, которая не имела ничего общего с другими.
— Слишком много энергии, слишком большая сила воли в этой сумасшедшей, — продолжал Смитсон. — Идея об этом переезде заставляет дрожать мои колени. Целый поезд вдов… не связанных ничем дамочек, охотящихся за мужьями. У меня ноги подкашиваются при такой мысли. Они называют себя «Обществом Вдов для Достижения Счастья в Браке». Ни одного простого, домотканого платья… все. кажется, при деньгах. Большинство ведут себя как леди, кроме этой самой миссис Д'Арси. Ей не нравится укрощать свой нрав. Я буду посмешищем для всего Орегона. Подождите, пока Бриджер и Карсон услышат этот анекдот. Смитсон, опытный караванщик, — проводник вдовьего поезда, — угрюмо закончил он, искоса глядя сквозь клубы табачного дыма.