— Раз так, тогда позволь мне продолжить свою работу. Я уже стар, мне требуются покой и тишина.
Это я обеспечить могу легко! И, поблагодарив хозяина еще раз, я двинулся к выходу.
3
На обратном пути встретилась еще одна таверна («Камень вечности»), однако я решил вернуться к мэтру Ульриху.
Во-первых, то место уже знаю, а во-вторых «Камень вечности» показался немного богаче. А тратить лишние деньги и время не хотелось. Пока нет у меня такой вольности.
Юркнув под шильдой «Кровавой пены», сбежал по ступеням и вышел в обеденный зал. В таверне ничего не изменилось за это время. Разве что у камина, кутаясь в плед, теперь сидел какой-то старик, наигрывая писклявую мелодию на шарманке. На расстеленном перед ним дырявом плаще сиротливо поблескивала всего одна медная монета. Похоже, жертвователей сегодня не много.
Я присмотрелся к шарманщику…
Солох-ван [10]
Музыкант (спецификации скрыты); Рассказчик (спецификации скрыты);
Боевые спецификации отсутствуют;
Магические спецификации отсутствуют;
Отношение к вам: Равнодушие (0/1000)
Все-таки работает определение по взгляду! Отлично! Теперь не слепой котенок.
— Никак, грубиян вернулся? — беззлобно хмыкнул мэтр Ульрих.
Я приблизился к барной стойке, на ходу определив, что хозяин таверны двадцать седьмого уровня.
— Вернулся, уважаемый. Хочу снять комнату. Приглянулось мне твое прекрасное заведение, сил нет!
— А день…
Увидев золотой, мэтр Ульрих моментом сгреб монету и заулыбался.
— Ну вот, оборванец, другой разговор!
Отношение мэтра Ульриха Колобоя к вам улучшается!
Текущий статус: Равнодушие (2/50)
Обратив внимание на разные цифры максимального значения прокачки (50), я сделал вывод, что уровень репутации зависит от какого-то скрытого параметра социальной значимости. К трактирщику легче навязаться в друзья, чем, к примеру, к тому же Старцу-висельнику.
— Комната сейчас будет. — Мэтр Ульрих подмигнул. — А поесть не желаешь? Выпить? Сегодня отменное пиво.
Я вспомнил про дебафф голода, но оказалось, что награда за достижение инициации повысило до максимума и значения сытости и жажды.
— Не сегодня, — вывернулся. — Спать хочу люто.
Хозяин поморщился, но спорить не стал. Показал в сторону:
— Видишь эту даму? Она покажет тебе твой угол. И не вздумай приставать к ней, голодранец! Мигом вылетишь на улицу!
4
Двигаясь следом за крутобедрой бочкообразной служанкой (Унна-Шой, девятая ступень прокачки), я предвкушал покой. Нет, ну правда! Я ведь не железный. Пусть и пышу бодростью, но ведь разуму не прикажешь. Устал, честно говоря, да и обдумать происходящее не помешает.
Слева от камина обнаружилась арка, мы миновали шарманщика и зашагали вниз по лестнице. Здесь было уже немного уютней: на каменных стенах светильники, кое-где истлевшие тряпки с непонятными рисунками. Не знаю, как такое правильно называется. Гобелены? Но выяснять желания не возникло.
Лестница сделала половину оборота, когда мы вышли в длинный коридор. Справа лампады, слева двери с римскими цифрами, вдоль каменного пола веет сквозняком. Пройдя коридор почти полностью, остановились у двери с цифрой «29».
— Вот, — угрюмо сообщила Унна-Шой.
Поковыряла в замочной скважине ключом, затем отступила на шаг, когда задвижка щелкнула.
— Вот.
Мне вручили массивный латунный ключ. И, не дожидаясь ответа, немногословная служанка удалилась.
Входил я с некоторой опаской. И ожидания, можно сказать, подтвердились.
Комнатой оказалась едва ли не монашеская келья! Кровать (ящик из досок, набитый сеном), сундук (он же стол с подсвечником), дырка в полу за ширмой из занавески (для понятных целей).
— Интересно, — вслух подумал я. — Готическая атмосфера, дух старины, аутентичная обстановка аскета… По шкале Неудобства даю девять терновых венков из десяти!
Сказал, и желание шутить сразу отпало. Комната вроде и каменный мешок, но голос странным образом глох, будто в густом тумане. Не представляю, каково здесь клаустрофобам.
Притворив за собой косоватую и массивную дверь, запер ее на ключ, тут же сама собой вспыхнула свеча. И от ее одинокого света здесь стало еще горше.
Ладно, нагнетать не буду. На первое время и это сойдет. А теперь — за дело!
Я полез в профиль, почти сразу нашел символ, отдаленно напоминающий колесо. Только «спицы» у колеса были спиралевидными, а обод окружности составляли три стрелочки, «клюющие» остриями хвост впередиидущей.