Дозорные, все это время теревшиеся у крыши башни, одобрительно гавкнули, потом отступили, я увидел, что они очистили от веток потайной ход. Кажется, он раньше служил в башне самым верхним окошком: узкая щель в камне, сильно вытянутая вертикально.
— Входи, странник Дарк.
Я послушно полез в эту тонкую дыру, с раздражением подумал, что на такой высоте (ну, на той, на какой было раньше это окно) могли бы сделать и пошире, не только чтобы башку просунуть. С трудом втиснулся, ночное зрение помогает безотказно, осмотрелся. Спрыгнул с подоконника на пол, вымощенный потрескавшимися плитами. Рауль тут же оказался рядом, легко и неслышно, как тень.
Мы принялись спускаться по винтовой лестнице. Рауль предупредил, что нужно внимательно смотреть под ноги, но я и сам увидел разрушения. Некоторые пролеты лестницы отсутствовали, приходилось спрыгивать. Наверх, подумал я, выбираются уже с помощью когтей, по стенам.
Лестница сделала три полных оборота. Я вертел головой. От внимания не ускользали истлевшие до состояния паутины гобелены, проржавелые креплениями для факелов. А на одной из площадок увидал странную кучу мусора. А, приглядевшись, ужаснулся!
Мороз ожег спину, когда понял, что «куча мусора» — это сгоревшая заживо женщина! Фигура из окаменевшего пепла вжалась в угол. Видно было, что в свой последний час несчастная мучений пережила сполна: вцепилась пальцами в стены, будто моля о пощаде, лицо запрокинуто, рот распахнут в немом крике.
— Нас не щадили, — мрачно напомнил Рауль. — Как видишь, нашлись и те, кто не пережил магического урагана. Слишком много ненависти было в той магии. Многие сотни сгорели заживо, факелами.
Боже! Вот уж действительно — будто атомным пламенем выжгло! Хоть и до пепла, а его поверхность растрескалась и местами выветрилась, но все же угадывается не только фигура, но даже черты лица!
С каким-то болезненным интересом в присмотрелся. И вправду — почти люди. Человеческая фигура, лицо, только уши эльфийские, да крылья за спиной. Но не такие, как у нас, окрылки, а настоящие, правда то ли целиком кожистые, то ли…
— Иди уже! — поторопил Рауль.
Я отвернулся от скорбной картины, и под ногами вновь замелькали ступени. Не успел миновать последний пролет, как вышел на широкую площадку. Здесь было две двери. У одной, крепкой, окованной целыми листами железа, дежурили двое.
— Командор!
— Отдохните, — кивнул стражникам Капитан нищих. — А мы пока с нашей гостьей погутарим. Готов, странник Дарк?
И зыркнул быстро. Я оставался спокоен.
Поскрежетал в замке ключ, скрипнул отодвигаемый засов, и дверь с усилием отворилась.
2
Когда-то эта комната была опочивальней. Широкая спальня для господ и рядом крохотная комнатка для челяди. Ну, или не для прислуги, а использовавшаяся в качестве чулана.
Теперь «чулан» забрали крепкой решеткой, а «спальню» опустошили: только каменные стены, пол и забитое твердой глиной окно.
Рауль вошел следом, повесил лампаду на стену, притворил дверь. Она громко скрипела, но девушка на полу клетки даже не шелохнулась. Мое сердце сжалось от сочувствия. Хрупкую женщину хоть и прикрыли плащом, но лежит на холодном полу, а тонкую шею, будто оковы позора, окольцовывает ошейник, от него тянется крепкая цепь, где звенья толщиной в руку.
— Не нужно сострадать врагу, — прочел мои мысли Рауль. Добавил безжалостно: — Вспомни, как эта тварь сражалась на складе? А до того, как пал, пусть и заслужено, Шадд Шкурник? Жалости в этой гадине нет, пусть не обманывает тебя ее ангельский облик.
Да, воспоминание о битве на складе немного отрезвило, но все ж я не варвар, не могу, когда такая красота — в ошейнике да на голом полу.
— Так надо. — Припечатал Рауль. — Иначе вырвется, сомнет решетку. А ошейник все же не даст ей обратиться в ту ящерицу.
— Почему не даст?
— Особый сорт железа, — пояснил Капитан нищих. — Раньше умели делать уникальные вещи, это современные вороны рецепт потеряли. Такой ошейник высасывает всю магию до капли, даже природную. Облик она сменить не сможет ни при каких обстоятельствах. Да что облик? Пока на ее шее это «ожерелье», ведьму не спасет даже Знак реинкарнации.
Негатор, ясно-понятно. А вот новость про Знак меня немного взволновала. Выходит, попасть в плен — еще полбеды. Если пристегнут такую цацку — все, кранты. Эх, хорошо, что рецепт потеряли!