Слово взял Лисицын:
— Думаю, что пока ничего нового. Все то же, что я тебе и говорил. Скорее всего, ПМ, в общей сложности четыре выстрела — в голову и туловище каждой из жертв, гильзы не найдены, оружие тоже. Потерпевшие спали. Нам известны их имена. Кем они друг другу являются, неясно. Возможно, любовники. Но это установит медицинская экспертиза. У обоих имеются супруги. Вот так. Родным сообщили.
Повисла небольшая пауза, которую прервал Виктор Демьянович:
— Негусто пока. Ладно. Тогда так. Александр, ты занимаешься информацией по потерпевшим. Ах да! Позвольте вам представить, это Александр Туманов, мой новый помощник.
— Туманов? — переспросил Сергей и многозначительно посмотрел на второго оперативника-тезку.
— Да, — сухо ответил тот.
— Так что у нас теперь два Александра. Но ничего, разберемся, — продолжил Миронов. — Итак, Туманов, я жду от тебя полное досье на потерпевших и их родных. Слава, ты займешься всеми экспертизами, естественно. Саша, на тебе анализ звонка — его скоро нам пришлют, а если нет, то поторопи их там. Откуда звонил? Что на записи? С какого номера и т. д.? Серега, ты еще раз допрашиваешь свидетельницу. Обрати на нее особое внимание, она мне не нравится. Все! А я в морг и поговорю с Арсением.
На последних словах в дверь протиснулась голова начальника отделения Туманова Егора Макаровича.
— Ребят, загляните ко мне, как закончите, на минутку, — сказал он и скрылся из глаз.
Поскольку сбор был окончен, то все они, как один, встали со своих стульев и направились в кабинет к Егору Макаровичу.
Последним шел Александр Туманов, он окликнул Миронова:
— Виктор Демьянович, дико извиняюсь, могу я подойти к Егору Макаровичу чуть позже? Мне бы выйти?
По лицу Александра было видно, что ему нехорошо. Говоря это, он показал рукой на живот.
— Твое дело. Но давай быстрее, — сказал МВД и, притянув к себе своего нового помощника, добавил: — Неженки мне тут не нужны. Работа тяжелая. Иди.
Туманов-младший кивнул и быстро скрылся за углом, а Виктор Демьянович проводил его строгим взглядом.
Егор Макарович, седой улыбчивый и невысокий человек, сидел во главе длинного стола для совещаний.
— Ребята, позвал вас, чтобы вы все, а не один Виктор Демьянович, понимали, что дело серьезное. У нас двойное убийство и огнестрельное оружие, которое гуляет по городу. Сегодня уже звонили из… Сами понимаете. Если в ближайшее время мы не предоставим какие-то результаты, то нам пришлют сюда в командировку «довесок». И будем мы все лаять по свистку. Оно нам надо? Нет. Поэтому очень вас прошу приложить все возможные усилия. Хорошо?
— Так точно, Егор Макарович! — ответил за всех Миронов. — Можем идти?
— Да. И еще, ребят, глупо звучит, если где-то очки мои увидите, то принесите! Весь день не могу найти!
Это был очень веселый, чудаковатый и рассеянный человек. Он постоянно что-то терял, любил пошутить и крепко выразиться, но когда дело касалось чего-то важного, то серьезнее человека было не сыскать во всем уголовном розыске, даже Миронов ему в подметки не годился.
— Витя, останься! — задержал он на пороге Виктора Демьяновича. — Скажи мне, как там мой? — Под «моим» он, естественно, подразумевал сына. — Осваивается? Где он, кстати?
— Нездоровится ему немного. Но вы не волнуйтесь, поднатаскаем его — все хорошо будет.
— А ты не церемонься с ним! — с улыбкой сказал начальник. — Ты уж извини, что на тебя его повесил. Я вообще не хотел, чтобы он этим всем занимался, но сердцу не прикажешь, как говорится. Пойми, я доверяю тебе, знаю, что у тебя есть чему поучиться.
— Будем работать, — сказал Виктор Демьянович. Он всегда так говорил, когда начиналась чувствительная беседа и он не знал, как ему себя повести. Все подобного рода разговоры казались ему неловкими, поэтому у него были свои заготовленные фразы на все случаи жизни, такие как «будем работать», «любопытно» и его любимая «это хорошо».
— Я на тебя надеюсь, — улыбнулся Егор Макарович. — Ступай.
Миронов вышел за дверь и выдохнул. В коридоре его поймал Александр.
— А вы почему так быстро? Опоздал на свое первое совещание… Дико неловко. Еще и к отцу к тому же.
— Ничего… Макарыч переживет. А где ты был?
Саша замялся.
— Да там, ерунда, я готов продолжать работу. Никаких жалоб.
У Миронова во взгляде на мгновение мелькнуло подозрение, что парень переоценивает себя и свои возможности работы в уголовном розыске, но оно улетучилось так же быстро, как и появилось.