Рывок на взгорок оказался не по силам, бодрость куда-то улетучилась, как ветер с лежбища, неприятная вялость опустилась в ноги, слабость обняла грудь, сердце забухало в ребрах.
Варламов опустился на траву, отдохнул малость и, поднявшись, заскользил вниз. Вот и пруд, большой, ясный, небо в нем вместилось от окоема до окоема. А вскоре и мельница проглянула. Косая крыша, крылья и даже сарайчик поодаль, крытый соломой, стояли будто в мороз заиндевевшие. Варламов не сразу понял, что это вовсе не иней, а мучная пыль, от дождей и солнца превратившаяся в тестенную корку.
Стайка мальчишек густо облепила берег у мельницы, видимо, самое рыбное место тут. На фоне серой одежонки ребятишек бросалось в глаза васильковое платье девушки. Она была одна среди ребятни, и Варламов тотчас же решил: Ившина. Он подошел к ней сзади, но заговорил не сразу.
Услышав шорох за спиной, девушка повернула голову и посмотрела на майора раскосыми темными и теплыми глазами. На мгновение в них возник испуг, и майор, опережая событие, улыбнулся миролюбиво, поклонился.
— Здравствуйте! Клюет, а?
— Здравствуйте, — сказала тихо девушка, но на вопрос не ответила, уставилась на поплавок. Парнишка, сидевший рядом с Ритой, не шелохнулся.
— Значит, не клюет, — вздохнул майор, усаживаясь на корточки. Мальчишка не выдержал:
— Почему не клюет? Клюет. Но хуже, чем вчера. Вчера вот таких вытаскивали. Длинных и толстых, — показал он руками.
— О-о-о! — восхитился искренне Варламов, и только теперь мальчишка удостоил пришельца взглядом. — А сегодня, значит, не везет?
— Еще повезет. Вчера мы в другом месте рыбачили. А нынче решили как все. И чего люди к мельнице тянутся!
— А где вчера рыбачили?
Мальчишка покосился на своих враз навостривших уши соседей, протянул неопределенно:
— Там... Пруд большой, мест хороших много, да раз на раз не приходится. Тетя вот хотела с лодки удить, как в городе, да мельник не дал лодки.
— Значит, тетя твоя городская?
— Конечно, — гордо ответил мальчик. — Она в Ижевске живет, в большом магазине работает.
— Витя! — одернула племянника девушка. — Ты слишком много болтаешь.
— Так дядя спрашивает.
— Не тебя спрашивает.
— Ой! — встрепенулся Витя и со свистом вскинул удилище. В траву покатился радужный окунек в два пальца толщиной. Витя посмотрел на добычу почти враждебно.
— Только насадку сорвал, — освободив окунька с крючка, он с сердцем бросил его в воду и вновь закинул удилище.
Варламов уселся рядом с девушкой так близко, что она повернулась к нему и чуть отклонилась.
— Такое дело, Рита. Приехал к вам. Поговорить надо.
— Со мной?
— Да, если вы Рита Ившина.
— Я Рита Ившина, а вы кто?
Майор погладил ладонями чуть занывшие колени, тихо, чтобы не слышали мальчишки, сказал с улыбкой, спокойно и доверительно:
— Из милиции я, Рита, аж из Ижевска приехал к вам. Поговорить надо.
Девушка решительно поднялась, бросила обрадованному новой добычей племяннику:
— Витя, я пошла домой.
— А я останусь, — ответил мальчик, снова закидывая удочку. — Клев начался.
— Хорошо, оставайся.
— Только вы, тетя, рыбу не забирайте. Оставьте котелок, я сам принесу. Ладно?
— Принеси, принеси.
Рита быстро зашагала от мельницы, закинув удилище на плечо. Майор догнал ее, попросил:
— Рита, пожалуйста, чуть потише. Я тут вспомнил молодость, немножко побегал, так сердце до сих пор не утихомирится. Красота здесь такая! Душевная.
Рита послушно убавила шаг, глядя под ноги, спросила напрямик:
— Вы меня арестуете?
— За что же вдруг — арест? — удивился майор. — Разве есть вина?
— Так убежала же я, понимаете, убежала, — торопясь, сверкая темными и влажными глазами, говорила Рита.
— У магазина избили человека, — сказал майор. — Надо найти хулиганов. Вы их помните?
— Ой! — с неожиданной радостью воскликнула Рита. — Я-то думала... Да, да, помню. Прохожий меня защитил от пьяных, а его ударили.
— А почему вы убежали сюда, в деревню? — майора удивила радость девушки. Он понял, что не только это явилось причиной побега Риты.
— Так ведь позвонили в милицию, начали искать хулиганов. Испугалась я, что и меня будут таскать на допросы, взяла и убежала.
Варламов вздохнул с шумом, сказал неодобрительно:
— А человек, защитивший вас, инвалид войны — Бушмакин его фамилия — не испугался и теперь лежит в больнице при смерти.
— При смерти?
— Да. Вы могли бы подсобить нам найти хулиганов, а вы убежали. Нехорошо получается.