В санитарном пункте для начала ефрейтору Вельмезеру "вкатили" противостолбнячную сыворотку и вдобавок "угостили" лошадиной дозой, очевидно, просроченного лекарства. К утру всё тело покрылось кровавыми расчесами и вместо двух-трёх дней пришлось проваляться две недели. Для Рудольфа эти нудные дни показались вечностью и не потому, что рвался в бой, причина была гораздо серьёзнее. Тот, кто на себе не испытал чувство "боевого братства", тот наверняка не поймёт, чем для солдата на фронте является проверенный и дружный экипаж. Это почти, что семья, даже больше. Но судьба к уроженцу северной Баварии оказалась более милосердна, чем можно было предположить. Пока он валялся на вонючих госпитальных матрацах, его "самоходка" подорвалась на мине и весь экипаж героически погиб.
Нос уловил знакомый запах дорогого одеколона. Он было приподнялся, собираясь встать, но не успел.
- Сиди, Рудольф, - рядом с ним устало плюхнулся лейтенант Винцер.
Две последние бессонные ночи окончательно вымотали командира СУ, да и днём забот хватало. То у начальства каждые два часа планы меняются, в штаб вызывают для уточнения задачи, то пришло время НЗ поменять, затем организовать получение боекомплекта, а если ещё и материальная часть неисправна, то на сон остаётся не более трёх-четырёх часов.
Не прошло и минуты, как лейтенант захрапел, плотно припечатав затылок к броневому листу. Рудольф покосился. Командир сидел в позе затравленного индийского йога, убедительно испускавшего дух. Незажжённая сигарета выпала из ослабевших пальцев на землю. Он подобрал её и осторожно сунул ему в отворот пилотки.
Ефрейтору повезло в очередной раз, новый экипаж оказался не менее сплочённым и его великодушно приняли в свою семью. Вначале он думал, что это потому, что и сам является уже не новичком на фронте, к тому же с двумя нашивками после ранений. Но как выяснилось позже, дело было не столько в этом, как в их командире, за глаза прозванного в дивизионе "Наш молоденький барон". Лейтенант Винцер являлся потомственным военным в четвёртом поколении. По окончании престижного офицерского училища, несмотря на соблазнительные предложения проходить для начала службу в штабе, добился назначения в боевую часть. Принял под командование свой первый экипаж и первое, чего стал добиваться - это строгой дисциплины. Не в смысле муштровки и прочих глупостей, а именно самой настоящей, основанной на сознании и взаимном доверии. Естественно, у офицеров это вызвало негативную реакцию, да и завистников нашлось немало. За все шесть месяцев, что им довелось воевать в одном экипаже, подчинённые не услышали от него ни одного грубого слова или скрытого пренебрежения. В отличие от других экипажей, как бы дела не обстояли в смысле снабжения, в САУ всегда имелся достаточный запас продовольствия, хороших сигарет и изредка спиртного. Шли слухи, что за трофейный европейский шнапс, табак и консервы лейтенант доплачивал тыловикам из собственного кармана. Вместе с тем пьянство в экипаже категорически не поощрялось, зато в дни законного отдыха люди могли неплохо отдохнуть.
Лейтенант шевельнулся:
- Вельмезер, у нас всё готово? Боекомплект пополнили?
- Так точно, господин лейтенант. Вы ещё не успели отойти, как машина подъехала.
- Хорошо. А теперь приятная новость, могу Вас поздравить, Рудольф, с будущим офицерским званием.
Винцер чиркнул зажигалкой и с удовольствием затянулся. Довольный произведённым эффектом, добавил:
- Начальник штаба передал, что моему рапорту дан ход и представление на звание уже ушло в Берлин. Думаю, максимум через месяц у нас появится вполне законная причина открыть оставшуюся бутылку французского вина урожая шестнадцатого года.
- Благодарю Вас, господин лейтенант, - порозовевший от волнения, с чувством произнёс Вельмезер, - я очень тронут и благодарен Вам.
- Перестаньте, Рудольф, вы не девушка. Это мой долг. Наша дивизия "Великая Германия" нуждается не в великих людях, а в грамотных и толковых специалистах своего дела. И по всем критериям вы соответствуете чести быть офицерского звания. Но это ещё не всё, - устало улыбнулся лейтенант, - иначе я бы даже и не заикался о том, чего пока нет. В ближайшие недели нашу часть пополнят ещё двумя десятками танков "пантера" и САУ, но это строго между нами. Так вот, начальник штаба одобрил моё предложение и приказ о вашем назначении на должность командира САУ придёт, думаю, одновременно со званием. Объявлять всему экипажу пока не советую, сейчас не до этого, но я очень рад за вас, Рудольф.