Безумная женщина. Он всё ещё чувствовал остриё мясницкого ножа, который она держала у его шеи, крича на него. Тётя Дженнифер подумала, что он приставал к Лиззи. Какая шутка, но он не стал защищаться, не рассказал ей, что именно Лиззи с её молодой, распускающейся грудью пришла в его крошечную спальню под карнизом. Лиззи остановила мать, выхватила нож, но всё равно, не прошло и часа, как тётя Дженнифер ударила его молотком, хотя знала, что это Лиззи – о да, знала. Он думал, что умрёт, но нет.
Виктор знал, что у него нет будущего. Он подозревал, что понял это с того самого момента, как Лисси легла к нему в постель. А теперь Лисси могла быть мертва. На этот раз ей ни за что не уйти от полиции. Всё кончено.
Слезы текли по его лицу сквозь ручейки крови, но не от ужасной боли в сломанной лодыжке, а от того, что он больше никогда не увидит Лисси.
Он не думал, что ему нужно будущее. Он открыл глаза и посмотрел на агента, стоявшую над ним с маленьким пистолетом в руке, направленным прямо ему в окровавленное лицо.
Калли подошёл к ней сзади, медленно опустил оружие и посмотрел на него сверху вниз. Он сказал бесстрастным голосом: «Ты помнишь меня, Виктор? Я тот парень, которого ты связала на полу в своей спальне, тот парень, которого ты хотела разнести в клочья?
Ты хоть помнишь, как вы с Лисси застрелили мать и отца на кухне в Александрии? Ты застрелил двоих из-за чёртовой машины. Скольких ещё вы с Лисси застрелили без всякой причины? Вы оба бешеные, Виктор. Вы оба сумасшедшие.
Виктор сказал: «Я не сумасшедший».
«Ага, конечно», — сказал Калли. «Ты собираешься всё свалить на ту девчонку-подростка, с которой спал с тринадцати лет?»
Шерлок слегка положила ладонь на плечо Калли, почувствовав, как тот дрожит от ярости.
«Я никогда не трахал Лисси! Слышишь, никогда такого не было. Ей нужен был я, только я. Она всегда говорила, что знает меня, с того момента, как я пришёл, она говорила, что знает меня до глубины души. Ты пытаешься убить её! Ты хочешь видеть её мёртвой!»
Калли пнул Виктора в бок, но тот, казалось, даже не заметил этого. Он крикнул ему: «Пора тебе послушать, сопляк. Тебе повезло, что ты не убил Берни, а то я бы тебя сам прикончил».
Шерлок видел, что Калли всё ещё трясётся от ярости, и она спокойно сказала: «Но поскольку ты не убивал Берни и агента Савича, мы с Калли отвезём тебя в больницу. Мы даже поможем тебе, ведь у тебя прострелена лодыжка. Тебе нужен платок, чтобы вытереть кровь с лица? А, вот и Берни.
Мы его поймали, Берни, без проблем».
Берни открыл рот, но Калли перебил его.
«Жаль, что я не нашёл тебя первым», — сказал Калли и снова пнул Виктора. «Держу пари, Берни хочет того же. Тогда бы ты не отделался этой жалкой раной на ноге».
Виктор посмотрел на них бесстрастными от боли глазами.
«Ты должен был умереть. Вы все были бы мертвы, если бы не эта девчонка, Осень. Кто такая Осень? Там не было никакой девочки».
«Ты прав, Отема рядом не было, — сказал Шерлок. — Но тебя это сейчас не особо волнует, Виктор».
Виктор попытался подняться, зашипел от боли и упал на бок. Они услышали его шёпот: «Лисси хотела поехать в Монтану. Похоже, теперь этого не произойдёт».
Калли и Берни подняли его, поддерживая его за плечи. Он плакал и стонал, оставляя кровавый след на каменистой земле.
Шерлоку было всё равно, что он говорил; она слишком беспокоилась о Диллоне. Лиззи всё ещё могла быть где-то там, и это была вина Шерлока. Она могла бы её прикончить, должна была, но не могла заставить себя выстрелить той девчонке в спину. Она на мгновение потеряла концентрацию, а Лиззи двигалась так быстро, словно её не было видно, всё это было неожиданно, а потом Шерлок выстрелил в неё, но лишь ранил, возможно, даже не сильно. Диллон мог быть мёртв, потому что… Шерлок покачала головой. Никаких оправданий. Она облажалась по-крупному, подвергла всех их опасности. Она не выполнила свою работу.
Если бы не Осень, Виктор бы убил Диллон. «Осень», — прошептала она, смутно осознавая, что Виктор ругается и плачет одновременно.
«Спасибо за наши жизни».
«Шерлок, вы, ребята, в порядке?»
Савич, хромая, пробирался сквозь деревья. Он был почти цел. Достаточно хорошо.
Она одарила его широкой улыбкой.
Виктор замер на месте. Он закричал: «Где Лиззи?
Что ты сделал с Лисси?
Савич взглянул на измученное лицо юноши, на разъедающий душу страх в его глазах. Он сказал: «Она ушла, Виктор».
Виктор поднял лицо к темнеющему небу. «Лиззи!
О Боже, Лисси, ты не можешь умереть, ты не можешь!» Он плакал, как потерянная душа из ада.