«Да, и кого это волнует? Он теперь на животе, да?» И Джефф рассмеялся. Ради интереса он пнул сотрудницу банка в ногу. Она вздрогнула, но не издала ни звука.
Ее голос был полон адреналина, когда она сказала: «Эй, придурок, ты ведь это он, да?»
Савич пристально посмотрел на её скрытое маской лицо. Она была тонкокостной, худой, ей, наверное, пришлось вытянуться, чтобы достичь роста в пять футов и три дюйма. Он посмотрел в её дикие, возбуждённые тёмные глаза, блестевшие под чёрной лыжной маской. «Да», — сказал он.
«Я тот еще придурок».
Она пропела, смеясь: «Я нашла себе настоящего агента ФБР, прямо здесь, у моих ног.
Какой классный приз! Ты ещё не испугался, здоровяк? Мне предстоит убить настоящего агента ФБР!
Джефф сказал: «Пока у нас не будет денег, мы никого не купим». У Джеффа и самого был какой-то маниакальный голос, ему было лет сорок, может быть, пятьдесят, голос курильщика, и, как и девушка, он, казалось, находился в постоянном движении.
Савич услышал крик Мака Джеймисона: «Нет!» Затем раздался одиночный выстрел, неприлично громкий в тесноте хранилища. Двое грабителей выбежали с тёмными тканевыми сумками, набитыми деньгами. Голосом, полным безумного удовольствия и возбуждения, девушка пропела: «Ты получила мой подарок на день рождения?»
Женщина крикнула: «Конечно, дорогая! А теперь уходим отсюда. Ладно, Джефф, займись своими делами!»
«У меня тоже есть дела!» — пропела девушка, и ее голос дрогнул и зазвенел.
Джефф, грабитель, державший Райли, крикнул: «Пока-пока, мерзавец!»
У Савича была секунда, не больше, и выбора не было.
Он налетел на ноги молодой женщины, сбив ее с ног, и сильно ударил ее ногой в живот.
Она закричала от боли, отшатнувшись назад, выронив кольт и замахав руками, чтобы удержать равновесие. Пока она падала, он выхватил свой SIG из поясного ремня, перекатился и выстрелил мужчине, державшему Райли, прямо в лоб.
Райли быстро пригнулся, резко развернулся, оттолкнул мужчину назад, выхватил у него из руки 38-й калибр и открыл огонь по мужчине и женщине, державшим деньги. Женщина закричала и открыла ответный огонь, расстреливая всё вокруг: мебель, стены, разбивая окна и разбрасывая осколки мрамора.
Люди кричали, одни пытались встать на ноги, другие сжимались, закрывая головы руками. Это было плохо; люди могли погибнуть.
«Всем лежать!» — крикнул Савич. Он бросился за стол, когда пули пронзили монитор компьютера в шести дюймах над ним, разбросав осколки стекла в воздухе. Пуля попала в клавиатуру, подбросила её в воздух, и она разлетелась на куски, разбросав град пластиковых осколков.
Слишком близко, слишком близко. Он перекатился в сторону, приподнялся на локтях и выстрелил в грабителя, чьё оружие замахнулось на него. Он попал ему в руку. Грабитель закричал от боли и гнева и ответил дюжиной быстрых пуль. Когда магазин «Кольта» опустел, он, казалось, сначала не заметил этого и, ругаясь, отчаянно нажал на спусковой крючок. Он бросил «Кольт» на пол и побежал к входной двери с мешком денег на плече, словно Санта-Клаус с кучей подарков. Он вытащил пистолет из куртки и крикнул: «Уходим отсюда, немедленно!»
Женщина закричала: «Нет! Джей, вернись сюда!
Помогите, Лисси! Она упала!» Но Джей не остановилась. Она снова начала стрелять, на этот раз не в Савича, а в Джея, который бежал к ней. Он услышал крики и вопли, безумную диссонансную какофонию звуков, мужских и женских, увидел людей, жмущихся друг к другу, закрывающих головы руками. Он молился, быстро поднимаясь и стреляя. Она вздрогнула, когда пуля попала ей в бок. Её проклятия смешались с криками, но пуля её не остановила. Она снова начала стрелять, яростно, неконтролируемо. Через несколько секунд люди начнут…
Умирая. Савич выстрелил ещё раз, но промахнулся, когда она дернулась в сторону. Внезапно Райли крикнул на неё. Когда она резко повернулась к нему, Райли выстрелил один раз.
Её шея взорвалась, и кровь хлынула фонтаном. Она выронила оружие и сумку с деньгами, схватившись за шею. Савич смотрел, как кровь хлещет между её пальцев. Её «Кольт» проскользил по полу и ударился о кассовую стойку, когда она упала, давясь и крича от собственной крови. Сумка с деньгами откатилась в другую сторону, ударилась о стол и развалилась, разбросав пачки стодолларовых купюр, которые посыпались на людей на полу. Савич увидел, как девушка, которую он пнул в живот, локтями пробиралась по полу к упавшей женщине, скользя по крови и крича снова и снова: «Нет, нет, нет — это должно было быть весело, это был наш главный куш…»
Он ударил её ботинком по спине, повалив на землю. «Стой смирно.
Все кончено». Она плакала, задыхаясь от боли, пытаясь поднять ноги, но он держал ее неподвижно.