Он махнул рукой. «Хорошо, что Отем играет в спальне с кошками. Мне нужно поговорить с тобой, Джоанна. Присядь на минутку. Ты, наверное, слышала мой мобильный. Все мои помощники ищут Блесседа Бэкмана, привлекая к этому всю помощь местных правоохранительных органов».
К сожалению, у него, похоже, нет ни водительских прав, ни номера социального страхования. А это значит, что официально его не существует.
«Он, конечно, должен быть за рулём. А как же он ещё сюда попал?»
«Да, вполне логично, что он сюда подъехал. Это мог быть автомобиль, грузовик, мотоцикл — что угодно».
«Я знаю, что Блессид всё ещё где-то, возможно, совсем близко. Он пока не забрал Отем, и, поверьте, он очень хочет её заполучить. Мне нужно увезти её отсюда. Я подумала, что Колорадо может стать для нас прекрасным домом».
Пятки у неё были вдавлены в землю, как у мула, и он легко спросил: «И что ты собираешься делать, Джоанна? В Колорадо?»
«Я не совсем нищий, как вы, похоже, думаете, шериф. Я работал офис-менеджером в крупном медицинском учреждении в Бостоне. У меня есть диплом по бизнесу».
Она вздохнула. «Кого я пытаюсь обмануть? Вообще-то, у меня всё получалось, но я ненавидела это — сидеть взаперти целыми днями, каждый день жить ради выходных. Я делала это только чтобы поддержать Отем. Я действительно свободно говорю по-русски».
«Да, так кто хочет учить русский язык в
Колорадо?"
Она проехала прямо по нему. «Что у меня действительно хорошо получается и что мне нравится, так это обучать катанию на лыжах и сноуборде зимой, а летом водить людей в походы в горы, заниматься скалолазанием, рафтингом, кемпингом и тому подобным».
«Отем сказала мне, что твой муж умер».
«Да, недавно».
"Мне жаль."
«Слушай, Итан, у меня сейчас, может, и не так много денег, но их достаточно, чтобы мы с Отем обосновались в Колорадо, пока я не найду работу. Я думаю о Лидвилле».
«Лидвилл — это нечто особенное», — сказал он. «Я был там однажды с братом и сестрой, катался на беговых лыжах и, конечно, немного с горы. Помню, пару дней город был буквально в облаках».
«Да, ну, в конце концов, это две мили в высоту».
«И все эти старые викторианцы… Мне захотелось надеть штаны и сесть на лошадь. Так вот почему ты так долго приезжал в Тайтусвилль — твои родители были любителями активного отдыха? Ты много времени проводил в заповеднике Тайтус-Хитч?»
«За эти годы, шериф, довольно много. Почему вы улыбаетесь? Вы мне не верите?»
«Конечно, я тебе верю. На самом деле, я рад слышать, что тебе не так уж и нравилось быть городской размазней, разодетой в костюмы, колготки и на убойных каблуках.
Я отчетливо вижу, как ты прижимаешься к стеклу офиса, отчаянно пытаясь
выйдите на улицу».
«Городской слабак? У меня есть несколько городских подружек, которые бы тебя за это высмеяли. Некоторые мои знакомые, работающие в Бостоне, могли бы зарубить грабителя и зажарить его на завтрак».
«Навыки выживания в городе — это другое. Меня больше интересует женщина, которая умеет разбить лагерь, готовить на плите Coleman и варить кофе, убивать змею и запекать утку, если придётся, и понимать, когда медведь смотрит на неё, как на еду. Видишь? Разные навыки. Не вставай, Джоанна, просто расслабься. Я не укушу, хорошо?»
Она знала, что он пытается заставить ее расслабиться, даже улыбнуться, чтобы он мог направить ее в нужном ему направлении.
Он был очень хорош. Но она не хотела, чтобы её контролировали, она не могла себе этого позволить.
Он откинулся на спинку стула, сцепил пальцы на животе. Он сказал: «Расскажи мне о своих родителях, Джоанна. Они научили тебя жить на природе? Учили кататься на лыжах?»
Почему бы и нет? Неважно. «Мои родители оба были инструкторами по горным лыжам в Уистлер-Маунтин, к северу от Ванкувера. Я вырос в Британской Колумбии. Как только я научился ходить, меня поставили на лыжи. Мы ночевали в палатках, ходили в походы, плавали, лазали по скалам, занимались всем, что было доступно, летом, а зимой катались на лыжах».
«Звучит как чудесное детство».
«Это было самое лучшее», — она отпила еще глоток кофе.
«Ваши родители все еще в Канаде?»
Она покачала головой и поджала губы.
Он подался вперед и тихо спросил: «Что
случилось, Джоанна?
Она не смотрела на него. Он смотрел, как её длинные пальцы складывают плед рядом с собой. Наконец она сказала: «Моя мама умерла, когда мне было пятнадцать. Потом мой отец погиб, пытаясь спасти каких-то идиотов-лыжников из лавины. В тот день я поклялась себе, что больше никогда не захочу видеть заснеженные горы».
«Ещё раз извините. Это тяжело».
Она тихонько усмехнулась. «Я была на первом курсе в Университете штата Колорадо в Форт-Коллинзе. На следующий год я перевелась в Бостонский университет. И стала специализироваться на бизнесе.