А потом, на третьем курсе, я встретила своего мужа. Шериф, нам с Отем пора отправляться в путь.
«Когда вы снова начали кататься на лыжах?»
«После недели работы в офисе пришло время отправиться на курорт Loon Mountain Resort на горе Уайт-Маунтин в Нью-Гэмпшире. Я катался на лыжах целую неделю».
Он хотел спросить ее, ездил ли ее муж кататься на лыжах с ней, но промолчал.
Он заметил, что на её кружке кофе было написано: «Убейте меня или дайте мне кофе». Он указал на неё. «Эта кружка принадлежала моему дедушке, ей лет сорок, если не больше, и вмещает добрых двадцать четыре унции. Если ты выпьешь всё это залпом, Джоанна, ты полетишь на небеса. Почему бы тебе не рассказать мне, почему ты прибежала сюда, в Тайтусвилл? Кроме того, что это крайний край. Невероятно красивый край, но всё же…»
«Толли живёт здесь. Мы знаем его с тех пор, как он дружил со старшим братом моего отца. Мои родители были с ним близки, и я тоже. Толли знает многих людей — он раньше работал в правоохранительных органах, — и я знал, что он нам поможет».
Итан сказал: «Да, Отем упомянул Толли. Ты прав насчёт его осведомленных людей, он бывший сотрудник ФБР. Значит, ты не знал о его ежегодной поездке в Эверглейдс? Ты приехал сюда, не поговорив с ним?»
«Мы не смогли до него дозвониться, поэтому просто поехали сюда. Мы его ждали. Теперь это неважно, уже слишком поздно. Они нас нашли».
«Кто такие «они»? Бэкманы?»
Она кивнула. «Их здесь целое гнездо, шериф. Спасибо вам за всё, что вы сделали, правда, но мы с Отем уезжаем. Как я буду поддерживать связь?»
«Сколько раз вы репетировали эту короткую прощальную речь?»
«Три, четыре раза перед зеркалом. Это не меняет фактов. Отем здесь в опасности. Я хочу увести её от опасности, вот в чём дело.
простой."
«Благословенный убил бы тебя, возможно, и меня тоже».
«Да, я так полагаю, через Окса».
«Держу пари, Окс чувствует себя ужасно из-за того, что это его палец был на курке».
«Слушай, мне правда очень жаль, что случилось с Оксом». Она поставила кружку на журнальный столик рядом с ним и встала, разглаживая ладонями мятые джинсы. Он медленно поднялся и встал перед ней. Он был крупным, босым, небритым, и его «Беретта» была пристегнута к джинсам. Он представлял себя бандитом, которому пора в душ. Он надеялся, что она испугается, но сдался, когда она лишь подняла бровь и посмотрела на него с улыбкой. Он сказал: «Не думаю, что было бы слишком умно игнорировать это. Знаешь, бегство от неприятностей может спасти тебя на какое-то время, но неприятности всегда настигают. Всегда».
Она посмотрела на кружку дедушки.
«Послушай, Джоанна, я понимаю, что ты боишься за свою дочь».
«Да, и я тоже».
«Расскажите мне о Блаженном и «сумасшедшей старухе».
Расскажи мне всё о Бэкманах. Блессед имел в виду свою маму?
Она вздохнула. «Я могла бы вам рассказать, и, возможно, вы даже могли бы уговорить местного начальника полиции пойти к ним, но поверьте мне, ничего не будет сделано, потому что все их боятся, даже этот славный шериф, Беррис Коул».
«Где это? Где они живут?»
Поскольку она проигнорировала вопрос, он продолжил: «Понимаю, что вы их до смерти боитесь, ведь вы видели, что Блессед может сделать с другим человеком. Почему вы думаете, что, когда мы найдём Блесседа, наши обвинения не будут предъявлены? В конце концов, он будет здесь, а не со своим местным шерифом».
«Может быть, потому что судья посмотрит на Блесседа и отклонит дело, или прокурор посмотрит на него и никогда не возбудит дело, или, еще лучше, полицейские, посланные арестовать его, посмотрят на него и отпустят его, может быть, даже дадут
подвезти его туда, куда он хотел, а ещё лучше – даже забыть, зачем они там вообще оказались. Этого просто не может быть. Именно это и произойдёт. Поверьте мне, шериф.
Он сказал: «Должен признать, вы попали в точку. Мы поговорим об этом чуть позже. Не хочу, чтобы вы думали, что я просто какой-то шериф из глуши, который не умеет отличать свою задницу от сапог. Я был большой шишкой в правоохранительных органах в Вашингтоне, агентом Управления по борьбе с наркотиками».
Это заставило её замереть. «УБН?»
«Знаете, Управление по борьбе с наркотиками.
Может быть, я не был настоящим боссом, но думаю, что я сделал кое-что хорошее».
«Тогда как же ты стал шерифом в глубинке?»
Он широко улыбнулся ей. «Как и ты, я не выносил сидеть взаперти в здании, в костюме и с накладками на крыльях. Не поймите меня неправильно, если бы меня выпустили в поле, я был бы счастлив как моллюск, но они хотели, чтобы я работал в Вашингтоне на тактической должности».