«Нет», — сказал Виктор, покачав головой для убедительности.
«Это слишком рискованно. Перестань об этом думать. Мы найдём старика, когда он вернётся, когда ты снова поправишься».
Она продолжала тереть живот, глаза ее были по-прежнему закрыты, но голос ее был злобным.
«Он убил мою мать, Виктор. Ты не видел. Этот ублюдок выстрелил ей в шею, и вся кровь просто хлынула из неё». Она ударила кулаком по бардачку и застонала от удара в живот.
Виктор наклонился, легонько шлепнул ее по лицу, затем погладил ее по щеке: «Заткнись, слышишь меня?
Сделайте несколько медленных, глубоких вдохов.
Она удобно устроилась на сиденье и глубоко вздохнула, как он и сказал. Она почувствовала, как пульсирующая боль отступает. Она знала, что она всё ещё есть, но теперь она казалась притуплённой. «Нам нужно купить ещё обезболивающих. У меня только один».
«Это потому, что ты принял так много, что чуть не задохнулся. Не волнуйся, мы принесем тебе еще».
«Очень мило с стороны медсестры оставить свою тележку с таблетками в коридоре», — сказала она.
«Чёрт возьми, Виктор, нам следовало бы разнести этого старика к чертям и свалить». Она повернулась к нему. «Но ты же настаивал, что можешь сломать его машину. Говоришь о дерьмовой информации, и посмотри, что вышло. Полный ноль».
Виктор пожал плечами и немного ускорился. «На сайте всё выглядело хорошо, но я не эксперт по автомобилям».
«Это точно».
Он поднял руку, потом опустил её. «Заткнись. Это я нашёл его проклятый дом. Не придирайся ко мне, Лиззи, ты же знаешь, мне это не нравится. Помню, отец всегда говорил маме, чтобы она перестала ворчать. Не помню, чтобы она так уж часто делала, но он так думал».
«Вот почему ты иногда меня бьешь, не так ли?»
Он посмотрел на неё. «Не обвиняй меня в том, что я похож на отца. Он был просто отвратительным. Он бил меня, когда ему было удобно. Я же тебе рассказывал, как он чаще бил маму. Он мне не очень нравился. Когда я тебя бью, ты это заслужила, вот и всё».
Когда они с мамой вернулись в его любимый Джордан, я увидела в этом шанс сбежать от него».
Она сказала это мечтательным голосом, так как она была
начинает затихать: «И ты пришел ко мне, Виктор.
Вы думали, я маленькая девочка, но это не так.
Виктор вспомнил ту давнюю ночь, когда он проснулся от того, что Лиззи лизал ему живот. «Да, я пришёл к тебе. Твоя мама совсем не похожа на мою. Моя такая мягкая».
и скучно.
Твоя мама, ну, она бы и белке орехи перестреляла, если бы захотела.
Лиззи хихикнула. «Ей пришлось быть жесткой, ведь она была одна. Я думала, мама тебя пристрелит, когда нашла твои шорты под моей кроватью».
Виктор помнил тот день, помнил, как он защитил Лиззи, взяв на себя всю ответственность, — в конце концов, он был на пять лет старше, а Лиззи была всего лишь ребенком.
— но её мать знала свою дочь, и именно поэтому, он был убеждён, она не застрелила его и не закопала в дремучем лесу за домом. Она просто приказала ему уйти, и это было уже слишком.
Три года, что он проработал в этой мелкой компании по обеспечению безопасности домов в Уиннетте, были полны скуки, перемежаемой вспышками огромного счастья, когда Лисси написала ему электронное письмо. Он написал хриплым от воспоминаний о её отсутствии голосом: «Я так долго тебя не видел, Лисси, я чуть с ума не сошёл без тебя.
Потом твоя мама позвонила мне и спросила, не хочу ли я грабить банки.
«Да, я её уговорил. Я сказал ей, что ты умеешь водить машину. Она сказала, что это нормально, раз ты такая слабачка».
«Я не слабак, черт возьми!»
«Ладно, ладно», — сказала она мягким, мечтательным голосом. «Помнишь, как мы забирались под простыню и играли, светя фонариком?»
Воспоминание заставило его резко крутануть руль. Он вспомнил те ужасные часы, когда не знал, жива ли она, те убийственные часы, когда он прятался в операционной, слушая, как агенты ФБР говорят о ней с медсестрами и врачами. Он зашёл в мужской туалет и его вырвало, когда он услышал, что с ней всё будет хорошо. Он сказал: «Никакая девка не вытащила бы тебя из этой проклятой больницы. Ты что, не помнишь того здоровенного агента ФБР, который сидел у твоей двери? Что ж, я его здорово обманул, правда?»
«Ты спас меня», — сказала она, закрыв глаза и нежно поглаживая живот. «Я люблю тебя, Виктор».
Он почувствовал, как кулак сжал его сердце. «Да», — сказал он.
«Это хорошо, очень хорошо. Почему бы нам просто не уйти прямо сейчас?
Зачем нам тут торчать? Я думаю, мне бы хотелось съездить в Голливуд.
может быть, увидеть Анджелину, научиться серфингу, заняться любовью на пляже».
Её глаза широко раскрылись. «Виктор, я должна убить этого старика, разнести ему мозги отсюда до самого Орегона. Он убил маму. Я не могу это оставить. И этого агента ФБР, Диллона Савича». Она начала сильнее тереть живот, рука её дрогнула. «То, что он со мной сделал, то, что он сделал, я не могу позволить ему уйти безнаказанным, не могу».