Оксу удалось подавить панику. Он заставил свой голос звучать спокойно и рассудительно.
«Послушайте меня. Благословенному Бэкману лет пятьдесят пять, он худенький. Я — нет.
Каким-то образом он меня поймал. Эта медсестра...
«Какая медсестра?»
«Медсестра Элеонора Лэпли, она сказала, что ее зовут».
«Ладно, медсестры Элеоноры Лэпли нет, если только она не начала работать тридцать минут назад.
назад, и никто мне не сказал».
«Ради бога, посмотрите на меня. Я что, похож на Блаженного Бэкмана?»
«Нет, сэр, но...»
«Освободите меня, немедленно! Благословенный Бэкман сбежал.
Мы должны вернуть его».
"Но-"
«Ты идиот! Мне тридцать три года, и я вешу двести фунтов! Посмотри на меня!»
Санитар освободил его.
Окс посмотрел на видеокамеру Савича. Где доктор Хикс? Он оттолкнул санитара и заглянул в соседнюю комнату. Доктор Хикс был без сознания, но жив, видеооборудование было повреждено.
Он знал, что единственная официальная охрана в этой небольшой больнице находится у главного входа, поэтому не стал предупреждать персонал. Он связался с Итаном через три секунды.
«... Эта медсестра, Итан, клянусь, у неё была щетина, я знаю, агент Савич сказал вам, что Грейс, вероятно, здесь. Знаю, это звучит странно, но как вы думаете, сестра Лэпли каким-то образом была Грейс?»
Итан подумал, что у него мозги вот-вот канут в лету. «Полагаю, это Грейс. Он пробрался через охрану больницы под видом медсестры, только, похоже, ему не удалось сделать это достаточно реалистично... Плохая маскировка? Очень надеюсь, потому что если бы это была не маскировка... нет, не хочу об этом думать. Ещё пара минут, и ты бы заподозрил, но Грейс проворно вошла в палату и сняла повязку с глаз Блессида, и поэтому ты не помнишь, что произошло...»
Соберите всех наших людей ко мне. Там Джоанна и Отем.
Он направится туда, ты же знаешь.
Я уже еду». Через мгновение Итан снова разговаривал по мобильному телефону, а телефон Джоанны зазвонил.
"Привет?"
«Джоанна, это Итан. Блессид сбежал с помощью своего брата Грейса.
Вытащи Отем оттуда прямо сейчас. Возвращайся в город. Встретимся на полпути.
Она не произнесла ни слова, ее ударили.
Пять минут спустя, увидев, что ее арендованная машина несется к нему, он посигналил и остановил свой Rubicon на обочине.
Первыми словами Джоанны были: «Мне следовало убить его. Чёрт возьми, мне следовало убить его».
Осень была бледна и молчалива, прижавшись к матери. «Садись».
Он распахнул пассажирскую дверь, и Джоанна подняла Отумн и запрыгнула к ней. «У меня нет пистолета. Мы просто убежали».
«Да, не волнуйся». Это была самая глупая вещь, которую он когда-либо говорил.
«В ящике под передним сиденьем есть винтовка. Я её возьму, а ты можешь взять мою «Беретту».
Он похлопал Отем по плечу. «Всё будет хорошо, малышка».
Если Отем ему не поверила, он ее не винил.
Он вытащил из поясного ремня свою «Беретту» и протянул ее Джоанне рукояткой вперед.
«Куда мы идем?»
В зеркало заднего вида он увидел быстро приближающийся старый «Форд Эскорт». Ему не нужно было точно знать, кто в машине. Это был «Благословенный и благодать». Должно быть.
«Подожди», — сказал он и резко нажал на педаль газа.
«Рубикон» плавно тронулся с места на извилистом двухполосном шоссе, и вскоре они оказались достаточно далеко впереди, так что Блессед не мог их видеть за поворотами.
Итан быстро свернул на ухабистую пожарную дорогу, которая вела прямо в заповедник Титус-Хитч. Это был не главный вход с палаткой рейнджера, а узкая, грязная тропинка, едва ли достаточно широкая для «Рубикона». Она резко обрывалась у реки Свит-Онион. Если повезёт, Блессед и Грейс нескоро найдут их. Но Итан знал, что они их найдут.
"Пойдем."
Джоанна сказала: «Ты знаешь, где мы находимся; это хорошо.
Куда?"
«Мы собираемся пешком отправиться в дикую местность Титус-Хитч. Мы не можем вернуться туда, откуда пришли, и идти вперёд лучше, чем оставаться здесь. Я хорошо знаю эти леса и знаю хорошее место для остановки».
«Итан, что мы будем делать в
«В дикой природе?» — спросила его Осень.
Он посмотрел на мать, затем на дочь и сказал: «Мы идем в поход».
Он вытащил из оружейного ящика свой «Ремингтон 700» с продольно-скользящим затвором. Отец подарил его ему, когда ему было двенадцать лет, – сказал он, чтобы вырастить из него охотника. Итан научился стрелять из продольно-скользящего ружья, любил винтовку, но охота его не затянула. Он предпочитал рисовать животных и фотографировать их, а не стрелять.
Он схватил две коробки патронов с тупым концом. У него было всего сорок патронов. Нужно было быть осторожным. Он сказал, обращаясь скорее к себе, чем к Джоанне: «Обойма уже заряжена — десять патронов, значит, у нас пятьдесят». Он посмотрел на неё. «Эта малышка медлительна, но очень точна на расстоянии. Вот два магазина, Джоанна, по пятнадцать патронов в каждом, для «Беретты».