— Ну, посмотрите, кто это. — Когда Спенсер подошел ко мне, Гилкрист опустила свою чашку и повернулась к нему.
— Вы двое знакомы? — спросила она.
— Да. У нас с ней еще один совместный урок. — Он бросил свою сумку на стул рядом с моим, показывая, что у него было полное намерение сидеть рядом со мной и на этом уроке. — Класс паразитологии Брамвелла.
Гилкрист нахмурилась, ее взгляд переместился с меня на Спенсера.
— Класс нейропаразитологии доктора Брамвелла? Это продвинутый класс для студентов старших курсов. Он не допускает студентов младших курсов. — В ее голосе прозвучал тон, который показался мне странным, как будто я сама решила оказаться в классе ворчуна.
— Похоже, что наша Умница смогла туда попасть.
— Доктор Брамвелл очень требователен к своим ученикам. Не могу представить, как вам удалось его очаровать. — Снова улыбка, которую я начала считать такой же притворной, как у Кендалл.
— Вообще-то я не записывалась в его класс. Меня туда определили.
Можно было подумать, что я ударила ее, так она вздрогнула в ответ.
— Определили туда. Кто?
— Не знаю точно, если честно. Я вошла в систему, чтобы зарегистрироваться, и оба ваших класса уже были в моем расписании.
— Да, но мой класс подходит вам по уровню. А второй — нет.
Я пожала плечами, все больше ощущая неловкость от этого разговора.
— Профессор Брамвелл, кажется, был не против.
— Конечно, не против. Но он не является заведующим кафедрой в колледже естественных наук. А я да. Если вы позволите...
Должно быть, дело было серьезнее, чем я думала. Надеюсь, она не исключил меня, потому что даже если он и был каким-то засранцем, я все равно намеревалась выжать из него ответы.
— Видимо, мы на одной волне с расписанием занятий, да? — Вопрос Спенсера вывел меня из задумчивости, когда он наклонился ближе. — Вообще-то, я помощник преподавателя в этом классе. К твоему сведению, она может быть немного странной. Женщина целыми днями изучает насекомых.
Я фыркнула на его комментарий, наблюдая за тем, как Гилкрист набирает номер на своем телефоне, прежде чем повернуться лицом к стене и говорить достаточно тихо, чтобы я не могла услышать разговор.
Очень странно.
Когда она повернулась обратно, убирая телефон, ее глаза снова были устремлены на меня. В них больше не было теплой приветственности, вместо этого появилось холодное выражение, которое заставило меня съежиться на своем месте.
— Я обязательно буду иметь это в виду, — прошептала я в ответ на слова Спенсера. — Не знала, что нарушила правила.
— Если Брамвелл не против твоего присутствия, она мало что может сделать. Он довольно тесно связан с проректором и деканами.
— Я не пытаюсь наделать шума. Я просто нахожу его занятия увлекательными.
— Увлекательными? — На этот раз Спенсер фыркнул и откинулся в кресле. — Дай ему немного времени. Пара вечеринок в кампусе, и у тебя снова будет все в порядке с головой.
Я хмуро посмотрела на него, язвительный ответ застрял у меня в горле, но когда Гилкрист заняла свое место за кафедрой, чтобы начать лекцию, оскорбление замерло у меня на языке.
Лекция Гилкрист отнюдь не была такой же захватывающей, как лекция доктора Брамвелла. Отнюдь. Ее речь была настолько скучной, что я с трудом могла сосредоточиться, не отвлекаясь на посторонние мысли, а подрагивающие веки от недосыпания накануне вечером заставили меня пожалеть, что я не взяла с собой на занятие чашку кофе. Борьба за то, чтобы оставаться бодрой и сосредоточенной, превозмогла мою способность усваивать все, что она говорила, и к тому времени, когда занятие закончилось, я чувствовала себя так, как будто погрузилась в беспокойный сон.
— Я впечатлен, — сказал Спенсер, догоняя меня, когда я направлялся к следующему занятию. — Я почти уверен, что заснул в первый день на ее занятиях.
— Она умная женщина, без сомнения, но роботы более эмоционально разговаривают.
Спенсер усмехнулся и помахал рукой небольшой группе парней, проходящих мимо.
— Я слышал, как она что-то говорила о проректоре Липпинкотте.
— Да. Она считает, что я должна записаться к нему на прием. Полагаю, что он очень занят.
— Я могу назначить тебе встречу.
Этот парень. Если бы он не показался мне действительно милым, я бы задумалась о его мотивах.
— У тебя с ним какие-то связи?
— Он мой отец.
О. Черт. Мой разум внезапно вспомнил все наши разговоры, и я попыталась не позволить себе слишком сильно скривиться при воспоминании о первом дне, когда он купил мой обед.
— Вау. Это безумие.
— Не будь слишком впечатлена. Мой отец — строгий приверженец соблюдения правил. Поверь мне, здесь нет никаких особых привилегий.
— Так вот почему ты дежуришь на кухне?
— Он настаивает на том, чтобы я проявил хоть какую-то ответственность и внес вклад в свое образование. — Он испустил долгий вздох и покачал головой. — В любом случае, я с удовольствием замолвлю словечко перед его секретарем.
— Если у меня будет ее номер, я сама с ней свяжусь. — Я потянулась в сумку за телефоном, но заметила, что его нет. — Вот черт. Кажется, я оставила телефон еще в классе. Слушай, я догоню тебя позже.
— Сегодня вечером, да? Полуночная лабораторная?
— Точно! — воскликнула я через плечо и бросилась обратно в лекционный зал, пробираясь через пустые места, пока не заметила свой телефон на полу.
Когда я наклонилась, чтобы поднять его, послышались голоса, и только благодаря какому-то странному инстинкту я спряталась за рядом кресел напротив меня. Подумав о своем решении, я покачала головой, но не успела я подняться на ноги, как в комнате раздался щелчок двери, закрывая меня вместе с тем, кто только что вошел.
— У меня мало времени. Я попрошу тебя поторопиться. — Услышав пронизывающий до костей баритон я выглянула сквозь щели между сиденьями и увидела профессора Брамвелла, стоящего у входа в лекционный зал с профессором Гилкристом, которая пробиралась к нему от двери, которая, как я могла видеть, была закрыта.
Черт.
— Я не понимаю, почему ты записал ее в класс, для которого требуется предварительное условие. Как председатель департамента этого колледжа, я должна быть проинформирована о любых исключениях, сделанных в отношении студентов. Это очень странно, а после того, как ты не отвечаешь на мои телефонные звонки, это еще более странно.
— Я попрошу тебя не путать эти два обстоятельства. Это не имеет никакого отношения к тебе и ко мне.
— Конечно, нет. И я знаю, что ты презираешь любые подозрения в отношении тебя и студенток. Пожалуйста, прими мои извинения, Деврик. — Ее плечи опустились, когда она шагнула ближе, сохраняя небольшое расстояние между ними. — Я не хотела проявить неуважение, и я знаю, что ты никогда бы не стал вступать в подобную связь со студенткой.
Значит, мои подозрения насчет него были верны. Этот парень, похоже, был более склонен целоваться с учебником, чем приставать к кому-либо из своих студентов.
— Я просто... это прикосновение оттолкнуло тебя? — Сцепив руки, она осмелилась сделать еще один шаг к нему, и отчаяние в ее тоне заставило меня покачать головой. — Я обещаю, что это больше не повторится. Пожалуйста, дай мне еще один шанс.
Еще один шанс? Почему она сохнет по этому засранцу, было непонятно и, учитывая то, что я женщина, было больно смотреть. Мне хотелось выпрыгнуть из-за сиденья и встряхнуть ее.
Он отошел, казалось, чувствуя себя неловко.
— Не ставь под сомнение мои решения, касающиеся моего класса. Мисс Веспертин там потому, что я разрешил, и потому, что я думаю, что она преуспеет.
— Правда? — Осознав, что произнесла вслух, я провела рукой по лицу, паника пронзила мои мышцы, как разряды электричества. Взгляд через щель не показал, что кто-то из них меня услышал. Слава Богу, они даже не взглянули в мою сторону.