Контролируемый плацдарм сокращался, на карте гасли отметки бойцов, техники и целых подразделений, пока полем боя не стало и само здание штаба. Последним приказом отослал всех, кто захотел уйти вместе с семьями, забрав с собой всю технику класса амфибии, сам, забрав детонатор у сапера, и, непрерывно поливая из пулемета коридор, спросил у начальника штаба:
- Как думаешь, в Вальхаллу попадем, или тут мир треугольника?
- Почему или? – удивился тот, - уверен, что тут для всех найдется место, и каждому достанется по вере его.
Согласно кивнув, держа пулемет одной рукой, и глядя прямо в глаза набегающего демона, Батя нажал кнопку, и взорвавшиеся топливные цистерны затопили мыс все очищающим огнем.
Невнятный гул, раскаленным сверлом вгрызающийся Иву в мозг, постепенно стал распадаться на внятные звуки, которые ещё спустя какое-то время стали складываться в слова, но несмотря на узнавание, их смысл стал им восприниматься не сразу. Когда же суть допроса, больше похожего на беседу, стала ему понятна, то вызвала сомнение в психическом здоровье то ли беседующих, то ли своём.
Его зрение так же стало прояснятся, проявилась нейросеть, на экране которой тревожно мерцал красным ярлык медимпланта. Развернув его, Ив стал вчитываться в угрожающие сообщения о неуклонном снижении жизненных показателей, отсутствии эффекта от принимаемых мер, исчерпание медикаментов аптечки, негативных прогнозах и предкаматозном состоянии.
Ничего нового в сообщениях он не увидел, за исключением последних, в которых сообщения об улучшении состояния чередовались с сообщениями о поступлении в организм водно-спиртового раствора, и рекомендацией прекратить травить и так больной организм. Хмыкнув, Ив решил проверить догадку, и хлебнув то, что пленный назвал Живец, прочёл очередную порцию негатива вкупе с сообщением о повышении процента здоровья и положительной тенденции.
Отложив вопрос с Живцом, в котором, по анализу медимпланта, кроме воды со спиртом ничего не было, Ив переключился на чтение протокола допроса, в попытке понять, что происходит. По мере чтения, и просмотра отдельных кусков протокола, когда ему хотелось по невербальным реакциям убедится в правдивости слов, у него появились дополнительные вопросы, так что он решил вмешаться в допрос лично, но по объективным причинам транслируя голос через Фокусника:
- Так значит, Живец готовится из споранов, разведенных в спиртосодержащей жидкости, а горох разводят уксусом и гасят содой, и это пьют?
В ответ Босой, вильнув глазами, кивнул, но потом всё же уточнил:
- Именно так. Процеживаешь через несколько слоёв марли, и пьёшь. Живец по мере необходимости, горох, или, если повезёт жемчуг, с перерывами минимум в сутки, а лучше больше.
- А что с осадком? – Решил дожать ситуацию Ив, на что Босой с показной непринуждённости ответил:
- Жутко ядовит как для иммунных, так и для заражённых.
Мысленно кивнув, и внеся коррективы в математическую модель, формируемую Фокусником на основании имеющихся данных, продолжил:
- Что по жемчугу? – на что Босой стал пространно рассуждать о сложностях его добычи, волшебных дарах Улья, побочных эффектах, выражающихся в возможности, превратится в кваза.
Ив пометил в протоколе, что, по-видимому, изменения во внешности наступают из-за деструктивного воздействия неродственной ментоэнергии на плоть реципиента, или по местной классификации иммунного. Так же записал предположение, что раз при манипуляциях со споранами и горохом выпадает ядовитый осадок, то причиной мутаций может быть и его прием, о чём и спросил Босого, и тот пояснил:
- Может и так, но как растворить жемчуг никому неизвестно, во всяком случае он о таком способе не слышал. Сам он не учёный, но когда жемчуг, кроме белого естественно, перестал быть для него чем-то волшебным и невероятно ценным, то он пробовал его поливать кислотой, но без толку. Керосин с бензином так же оказались бесполезны, и на этом химические опыты он забросил окончательно.
- Что за белый жемчуг? -поинтересовался Ив, но внезапно простой вопрос вызвал совершенно неадекватную реакцию: Босой напряженно за озирался, а его лицо приняло обеспокоенное, и в то же время недовольное выражение.
- Об этом и в более безопасных местах вслух не упоминают, - пояснил он, - а тут, в Пекле, о таком даже думать нельзя.
- Что за белый жемчуг? – повторил свой вопрос Ив, и на половину снизив режим невидимости, пошевелил плечевыми турелями и оскалился.