На самом деле Нолд уже проверил вертолёт и посчитал его исправным, но без топлива, так что заполнил баки до пробки - лететь можно, а также проверен и очищен от посторонних предметов весь путь от реки до самого вертолёта, у которого даже двери приоткрыты, но остальным об этом знать не обязательно.
- Что за вертолёт? - спросил летун.
- С винтом, - пошутил Босой, хоть и прекрасно знал, что это Bell 407, - подплывём ближе, в снайперский прицел дам рассмотреть. Основной вопрос - какой бы он ни был, вы его поднять в воздух сможете за пять минут?
- Проверка занимает...
- К чёрту проверку, - прервал летуна Босой, - сразу запуск. И если летим, то в процессе проверите, а если нет, то мы трупы, - всё просто.
Глава 23
- Зависит от марки, но в пять минут уложимся; может, даже в три, если машина знакома, - ответил летун.
- Тогда выходим через час на обеих лодках, за это время надо предусмотреть всё, что можно предусмотреть.
Спустя три часа группа выбралась из лодки, и залегла у берега.
- Перезагрузка начнётся минут через десять - пятнадцать, все зараженные покинули территорию; путь свободен, - сообщил Нолд.
- Вроде кислятиной потянуло, - задумчиво повёл носом Босой, хотя ничего не почувствовал, и продолжил - ползём до дороги, потом по моей команде бежим, пригнувшись, до входа, а дальше как договорились: пулемётчик с даром выносливости хватает летуна, знакомого с моделью вертолёта, и бежит по лестнице, я тащу женщину, меняясь с гранатомётчиком, летуны тащат ребёнка. Всего тысячи полторы ступеней - легкота для иммунного. Двинулись.
Когда Босой увидел в дверном проёме небо, оно было основательно затянуто туманом, а до слуха донёсся шум раскручивающихся винтов. В салоне расселись буквально друг на друге, придавив себя сверху оружием и боеприпасами и дыша, как загнанные лошади. За окном сгущался туман, который не разгоняли даже вращающиеся винты вертолёта, и уже в нескольких десятках метров не было ничего видно, поэтому Босой проорал:
- Взлетаем и валим отсюда!
Резанувшее по глазам солнце вызвало бурные эмоции как в салоне, так и в кабине вертолёта: мы сделали это, и хоть впереди не одна сотня километров, наполненных опасностями, но у людей появилась надежда, а у двоих - и подтверждение того, что они попали в неведомый Улей. Через несколько минут вертолёт закачал сильный порыв ветра, а за спиной стали сгущаться тучи, прорезаемые первыми молниями, - собиралась гроза.
- Босой, прямо по курсу в трёх километрах стая, движется на северо-восток, вожак у них явно метатель, - сообщил Нолд.
- Летун, прими правее, - скомандовал Босой.
Так и летели зигзагами, уворачиваясь от обстрелов с земли, если до них доходило. Когда до Танкового осталось километров двадцать, Нолд сообщил о звуках артиллерийского обстрела, выстрелах танковых орудий, а чуть позже - о работе миномётов и крупнокалиберных пулемётов и о том, что стаб с северо-запада атакует орда своим южным крылом. Оценив диспозицию, дал команду летуну подлетать к стабу с юга, и когда приблизились достаточно для прямой видимости - взгляду открылась битва, впрочем, близящаяся к завершению, но от этого не менее впечатляющая.
Откуда-то из внутренних частей стаба по окружающему пространству, покрытому воронками и трупами заражённых и их ещё живых собратьев, непрерывно били миномёты; со стороны стаба с красноречивым названием Артиллерийский прилетали снаряды покрупнее. С закрытых огневых точек, расположенных на стенах, вели огонь крупнокалиберные пулемёты и изредка огнемёты, отгоняющие особо наглых заражённых от стены. Пространство под стеной было завалено искорёженными танками - перевёрнутыми, с оторванными башнями, катками и гусеницами, разбросанными элементами динамической защиты. Кроме уничтоженных, были и исправные, ведущие огонь. Стратегия обороны стала понятна, когда прекративший огонь танк стал сдавать назад, а часть плит стены пришла в движение и стала подниматься вверх, открывая вход в бокс. В то же время поднялся другой участок стены, из проёма выкатился другой танк и с ходу открыл огонь - так и происходило замещение вышедших из строя танков, а также пополнение боеприпасов уцелевшим.