«… Это поистине общегосударственная трагедия… - Голос президента дрожал, как натянутая тетива. – Произошедшее сегодня в *** очередной показатель того, что бизнес не остановится ни перед какими преступлениями, ради получения сиюминутной выгоды. И что люди, призванные наблюдать за бизнесом, расценивают «наблюдение» как повод набить свой собственный карман! Трагедия, ответственность за которую лежит не только на предпринимателе, но и на чиновнике, в очередной раз доказывает, что заигрывание с либеральностью всегда оканчивается плохо для простых людей.
Президент посмотрел прямо в камеру и вздохнул.
- Следственный Комитет получил предписание не только разобраться с причинами трагедии в ***, но и провести полный контроль подобных предприятий по всей стране. Подобного не должно повториться…»
Я защелкал кнопками, пытаясь понять, что же произошло в городе, в котором осталась Маршан.
Один канал, второй, федеральные новости, мировые, местные и снова федеральные.
Кадры сверху, кадры снизу, кадры через дрона и с вертолета.
Тихий, сонный городок, в котором больше некому просыпаться.
В этот раз не было падающего снега и не было минус 13 градусов, что спасли людей тогда.
Легкий ветерок разнес выброс и…
Снова не сработали сирены оповещения.
Кто-то, что-то чувствуя, вырвался на улицу, кто-то даже успел сесть в авто и завести мотор.
Я закусил до крови губу.
Люди наслаждались теплым осенним вечером, гуляли…
Шестьдесят тысяч!
Город, населением в шестьдесят тысяч!
Камера вертолета выхватывала то догорающие машины, то дымящий корпус медеплавильника, ставшего отправной точкой трагедии.
Мир лежал у меня на плечах, вдавливая на все семнадцать этажей и две парковки, под землю.
Диктор вещал, что подобное – результат невозможного, чудовищного, стечения обстоятельств, вот только никто ему уже не верил.
Это зимой было «стечение обстоятельств», а вот сейчас – преступная небрежность!
Щелкая пультом, нарвался на европейский канал с улыбающейся, словно злорадствующей женщиной-диктором и прислушался к ее тексту, тем более что кадры за ее спиной сейчас, наверное, крутят все каналы.
« Очередная техногенная катастрофа… Унесла более сотни тысяч жизней… Облако ядовитого газа скоро достигнет границ Польши и Германии…» - Диктор на голубом глазу несла дичайшую дичь, улыбаясь при этом так, что становилось понятно – она искренне рада гибели «сотен тысяч» и еще больше радоваться будет, когда счет пойдет на «миллионы». – «Мы не потерпим русской расхлябанности… Угроза всему миру…»
Существа в аккуратных костюмчиках по очереди и без оной высказывались, вылаивались, а я вспоминал, как они скулили.
Руки сжали чашку, разлетевшуюся на осколки.
За окном темно.
А на окне теперь уже призрачный образ человека, с которым мне было теплее всего.
Две туманных фигуры Старейшин, заявившихся пораньше специально, чтобы занять самые удобные места тихо и степенно подошли ко мне и принесли свои соболезнования.
Да, даже такие монстры как вампиры, могут соболезновать.
А вот люди…
Я мысленно попрощался с Маршан и развернулся ко все пребывающим гостям.
У меня теперь есть время на работу…
Глава 9
… - Вы уже управляли этой моделью? – Девушка-инструктор подозрительно смотрела на меня, а я пытался выкрутиться, ведь сказать ей правду, что за штурвалом именно этой модели вертокрыла я точно не сидел и не управлял, но вот за его старшим братиком и всей их семейкой – точно водился.
- Ага, в симуляторе… - Я вздохнул, понимая, что отмазка – реально – идиотская! Ни на одном симуляторе так не поставишь руку и по приборам скользить взглядом точно не научишься.
- А-а-а-а, - разочаровано протянула Машенька, ставя на своем учительском планшете отметки о сдаче летного экзамена. – Наверное, много «летали»?
Сказать бы ей, что всю «Пятиминутную войну», но нельзя!
Мне вон один из Старейшин, возвернувшись из турпоездки по полякии, привез подарочек с надписью «UWAGA! POSZUKIWANY!» с моим портретом и наградой в триста тысяч злотых!
Не простили мне гордые шляхтичи того налета и всех тех, последующих, тоже не простили!
Да и пофиг на них.
И на чехов с венграми – совершенно пофиг!
Пусть молятся, что война была «Пятиминутной», а не столетней!
- Максим Федорович, сейчас мы вернемся в аэропорт и вы окончите экзаменационные… - Машенька отчего-то засмущалась так, что раскраснелась спелой помидоркой…