Жаль, что до меня это дошло только после третьей комы, когда кто-то уже сдал меня местной вампирне и она приперлась ко мне в дом, наводить свои порядки.
Будь они повежливей, я бы, наверное, так и пошел с ними, но, ребятушки оказались наглыми.
И тупыми.
Я, кстати – тоже.
Так что старую, двухсантиметровой толщины чугунную кочергу об их головы погнул.
Это была первая ступень, за которой были еще и еще.
Оказалось, что это людям сложно убить вампира…
За два года жизни в сумеречном состоянии перерождения на моем счету поднакопилось столько кровососной шушеры, что я и считать-то перестал, да и смысла не видел – настолько они все были одинаковыми – наглыми, туповатыми, самодовольными и в дорогих прикидах.
Ничего, святая кочерга прекрасно равняла всех в единое состояние удобрения.
Я убивал и убегал, не понимая, почему за мной еще не гонится вся полиция страны – за два года я изрядно помотался, скрываясь с места преступлений.
Самое удивительное, что знай я тогда, то, что знаю сейчас – уперся бы на пару лет в леса таежные и вышел бы со здоровой психикой, правда, не столь прокачанным, но хоть понимающим, что же творится.
А так…
Встретить «гостей», выслушать, огреть кочергой, допросить, добить кочергой до однородной структуры и свалить, пока не рассвело.
Набранный за два года опыт сворачивания голов, блиц-допросов и беготни прекрасно лег на юношеский опыт и бурную молодость, проведенную в тренировках и выполнении разного рода поручений.
Да и, как выяснилось, быть некусанным вампиром – это еще и некоторые плюшки, о которых «кусанные» даже не подозревают.
Бегая по необъятной, тогда еще только-только трещавшей по швам, где я только не оказывался.
Но вот один городок запомнился мне навсегда…
Стоящий на слиянии двух рек, с мощной промышленностью, от которой першило в горле, в устье гор, он плотно засел в моей голове еще и тем, что в нем не было вампиров.
Совсем.
Никаких.
«Гастролеры», конечно, захаживали, но СБ города таких вычисляла уже на станциях и разговор был коротким – в «воронок» и «без права переписки».
Зеленый – летом и ослепительно белый – зимой, городок остался у меня в памяти самым лучшим местом на планете – добрым, заботливым, немного настороженным к чужакам, ну так это свойство всех городов-«ящиков».
Четырнадцать впадений в кому за два года.
Пятнадцать пробуждений, после каждого жутко хочется жрать, чешутся резцы, болят глаза, а голову распирает от «послезнаний» убитых.
Так появились у меня «Тень» и «Наложение рук» - два вампира, уже из взрослых, мужчина и женщина «сдали» мне жилье на неделю, не разглядев во мне своего сородича.
Признаюсь, я в этой благообразной парочке, вампиров тоже не разглядел, так что их посещение в предпоследнюю ночь стало для меня сюрпризом.
Потом был Питер, хмарно-летний, с галлюциногенами и серостью, выспренными вампирами, читающими ненавидимого мной Бродского и восхищающимися уныло-царственной архитектурой своего городка, у которого и чести, что «все было».
Была «златоглвая», Киев и Самарканд, красавица Алма-Ата и убогий Н-ск.
Промелькнули два года и мир сошел с ума.
Пришлось срочно возвращаться домой и радоваться, что за квартирой присмотрели соседи, что никому и в голову не пришло «выписать» меня с моей жилплощади.
Зашедших на огонек соплеменников, в этот раз, я встретил с милой улыбкой, предупредив, чтобы больше не приходили.
К моему удивлению – предупреждению вняли и больше не беспокоили.
А еще через пару месяцев у меня пороге появился пнебанкир и разъяснил мне глубину Бездны, в которой я уже находился и очень сильно попросил, чтобы я не лез в бутылку и шашкой размахивать не начал.