С бутылкой шампанского, между прочим, стоящую!
В очень декольтированном платье, под которым, даже можно было и не гадать, не было нижнего белья!
И с таким блеском в глазах, что сопротивляться было просто невозможно!
Ну, я и не сопротивлялся.
В принципе, я только будильник перевел на час ночи, а дальше было и совсем не по-детски!
Эта… Эта… Эта, блин, «Дана Скалли»… Словно с цепи сорвалась! А ведь в горизонт мы перешли еще абсолютно трезвыми, так и не откупорив шампанское!
До шампанского дошло только где-то часа через два, а после него, «интерполовка» завелась еще круче, почти слетев с катушек, то требуя, а то выклянчивая…
Она отрубалась минут на десять-пятнадцать, а потом снова, словно в зайку Энердрайжер втыкали и все начиналось с новым жаром.
К часу, конечно, она угомонилась.
Я даже выдохнул с облегчением, может сейчас, после душа, она просто отключится и я смогу разобраться со своими делами, тем более, что Заря должна была уже меня ждать на низком старте, но…
Видимо, я слегка перестарался и вместо сна, Джин потянуло на подвиги!
Нет, она не строила планов на наше совместное будущее, тут, слава небесам, и так все было понятно, но вот мысль насчет «пойти, погулять», прочно застряла между ее ушами!
А у меня, как назло, закончились все убеждения, но заработала интуиция, которая точно бешенная белка прыгала между «все, шиздец» и «да-да-да, чего хочет женщина, то лучше ей дать, иначе она возьмет сама»!
В общем, мы договорились встретиться внизу, на выходе, через полчаса.
Глядя, как удаляется, виляя попкой, в моей рубашке, с платьем, переброшенным на плечо, «интреполовка», мысленно почесал затылок – куртка моя, того, осталась на плечах у Анны, а из всего остального, теплого, пара водолазок и да кофта с капюшоном, без замка…
А на улице, судя по всему, совсем не жарко…
Ну, да 30 минут, на самом деле, это очень дофига времени!
Отзвонившись Заре и нарвавшись на автоответчик, дал, с легкой совестью, отбой на все дела: солдат спит – служба идет, так что, пусть спит, тем более что, я так понял, офицерик ей и вправду понравился.
Быстро одевшись, спустился на рецепшн и за пять минут сторговал себе куртку инструктора, правда, на пару размеров великоватую и крышесносной расцветки, но зато теплую, обмятую и даже с перчатками в кармане!
Пока дождался Джин-«интерополовки», успел выдуть две чашки кофе и премило поболтать с обеими ночными дежурными – парнем Рэймондом и девушкой по имени Глория, вежливыми и безукоризненно вышколенными.
Правда, Глория меня, кажется, побаивалась, зато Рэй знал пару русских слов и жаждал улучшить свой русский, так что, те сорок минут, что Джин собиралась, я провел с удивительной пользой, узнав, например, что в день взрыва на спусках случилось почти два десятка несчастных случаев, что в гостинице, на тот момент, проживало семьдесят одиноких женщин, на двадцать мужчин; что взрыв раздался в три часа утра, а до этого сами Пиренеи дважды содрогнулись от легкого землетрясения.
Глория вспомнила, что закат был кроваво-красным, а потом, словно из ниоткуда, набежали тучи, закрыли небо, а после взрыва, столь же стремительно рассеялись.
Я глыкал кофе и слушал эту милую пару, сводя хвост к носу и получая классический кукиш!
А если к их рассказу добавить, что ни одна из реликвий так до сих пор нигде не засветилась и не сработала, то…
Паззл совершенно не хотел складываться.
Взрыв был.
Детишек побило.
Шмотки пропали.
И – всё!
Забравшись на сайт гостиницы, рассматривал фото постояльцев за те дни.
Ну, женщин, реально дофига!
Пара смазливых личиков довольно точно опознались детишками-наследничками, но вот в чем штука…
Если верить книге записей, то они выехали, чин-чинарем, на следующее утро после взрыва, оплатив номера и забрав свои вещи!
Агнешку Раванкруту, например, рассчитывала сама Глория и она же проверяла номера, на предмет оставленных вещей.
А у меня Раванкрута числилась в окончивших свое существование, вместе с амулетом Флокса.
«Отведя глаза» проверил книгу регистрации и скинул Заре, чтобы она, с утра, влезла в гостиничный комп, пошарилась там, мало ли…
Джин появилась внезапно, в миленькой тактической курточке-камуфляже, в лыжных штанах и теплых сапогах, так что мои мечты, что мы пройдемся пару кругов вокруг гостиницы и снова завалимся в кровать, развеялись прахом, как и приснопамятные наследники.
Помахав рукой оставшимся в гостинице, мы вышли на парковку и, пройдя почти ее всю, остановились у здоровенного, бело-зеленого юсовского «Хамви», брата того, который протаранил «Скорую помощь».