И как только товарищи из ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ-ФСБ этого хитрожопого… «человека» пропустили?!
Или он при них сидел ниже травы, тише воды?
Пришлось побегать по городу, беспокоя местного князька, а когда он все-таки высунулся из своей норы, использовать старого друга, подаренного генералом.
Едва старичок начал пускать парок, уходя на тот свет, как его многочисленная рать мгновенно почувствовала ухудшение своего состояния.
Новообращенным, тем что крови еще не успели попробовать и лежали на «дозревании» повезло выжить, а вот остальным…
К остальным удача повернулась задом и сняла трусы…
Иерархия вампиров не подразумевает жизни шестерок после смерти своего Властелина-Создателя.
Варианты, конечно, есть, но для них нужно время, крепкие нервы, холодный, математический ум и запас Силы, которого у местного вапирья, к счастью для меня, не оказалось.
Внезапный мор на первых лиц города и органов власти, внезапные пожары и несчастные случаи, после которых не осталось тел, заинтересовали Златоглавую, но меня уже не было.
Я валялся у себя дома, скулил и плакал от невыносимой боли – выброс сил от смерти двух тысяч особей был таким мощным, что мой организм мутировал, перестраивался и вытягивал меня на уровень Высшего кровососа, до которого, обычными путем я бы шел лет триста-четыреста!
Было больно и одновременно – прекрасно!
К боли я привык за годы своей «короткой ноги» и десятка операций, что эту ногу мне потом вытягивали, но оставался страх.
Страх больше не выйти под свет солнца.
Обошлось.
Я стал «высшим» с иммунитетом.
Ни серебро, ни святая вода, ни осина, ни чеснок с солнечным светом меня не брали.
Разумеется, фосфорная пуля в голову решит и мои проблемы с мнимым бессмертием и кажущейся неуязвимостью, но я так подставляться не собираюсь.
Через годик я вернулся в этот город и собрал то, что принадлежало старому пердуну – большую часть, конечно, «прихватили» ФСБ-шники, но и того, что осталось распихано по тайникам, в которые попадет только Высший, хватало на безбедную жизнь.
На мою длинную, очень длинную, жизнь.
А вот городу повезло еще больше – глобальный забой двух тысяч кровососов, вместе с их Повелителем, поставил на городе жирную Метку, от которой у любого кровососа мозги через ноздри вылезали, намекая, что делать ему в этом городе нечего!
Лет через пятьдесят-сто, Метка истончится в городе снова заведутся мои мерзкие собратья, а пока…
Я вышел из подворотни и пошагал по чистенькому и опрятному городу, а навстречу мне идет миловидная девушка и улыбается во все свои 32 зуба.
Полюбовавшись на стройную девичью фигурку, со вздохом пошел дальше – мои седины и естественная бледность кожи теперь молоденьких девочек отпугивают, а не привлекают.
Да оно, может быть, и к лучшему, а то, как известно – «седина в бороду – бес в ребро!» - а у меня и так, время от времени крыша чудесатит…
Поймав на перекрестке таксера на обычном, зеленом «Жигуле»-шестерке, назвал адрес и откинулся на переднем сиденье, молчком пялясь на дорогу.
Водитель, очень хмурый парень лет двадцати, разговора не начинал, лишь молчком кивнув на названный адрес.
Балабокало радио, похрустывала своими старыми «костями» видавшая и лучшие годы, «шестерка».
А вот дороги явно отремонтировали неделю назад – и асфальт еще черный, и ям-кочек не наблюдается, отчего аж в сон клонить начало.
Или в сон меня начало клонить от другого?!
Принюхавшись, скосил глаза на своего водителя.
Наверное, это ненормально, что в машине пахнет хлороформом и стоит тяжелый дух операционной?
- Здесь направо сверните! – Попросил я парня, ткнув пальцем в проулок.
Парень улыбнулся и кивнул головой.
- И еще на право, к дальнему подъезду… - Я уже присмотрел местечко, где на творящееся в машине точно никто не обратит внимание.
Парнишка приткнул «Жигуленка» на парковку у подъезда и повернулся ко мне.
За монтировку схватиться он не успел.